Жена из другого мира - Анна Замосковная Страница 84

По ее губам пробежала легкая улыбка, Близенда откинулась на спинку кресла и немного расслабилась.

– Как долго ты здесь?

– Пять дней.

– Между тобой и свободой еще триста пятьдесят восемь дней. Это очень много. Особенно когда на тебе брачный браслет.

Во мне взыграло упрямство:

– Считаете, мы не справимся с притяжением?

– Судя по рассказам домашних духов, ты терпеливая и в целом на Лавентина не сердишься. То есть он тебя не раздражает. Вы оба молоды и привлекательны, постоянно рядом друг с другом. Наш мир тоже умеет очаровывать, а за год к нему можно не только привыкнуть, но и полюбить. Поэтому я, конечно, буду на вашей стороне, если вы решите воздержаться от подтверждения брака, но и к тому, что ты станешь моей невесткой, тоже морально готова.

Нет, я не злая. И Близенда мне симпатична своим вселенским спокойствием. Но что аристократка примет в семью кого-то вроде меня? Верится с трудом. Не удержалась и спросила:

– Даже против не будете?

– Равный брак – это замечательно. С точки зрения генеалогии. Но мне не хочется поступать с родным сыном, точно с породистым ящером, выбирая самку на случку по родословной.

Как Лавентину повезло с прогрессивной позицией мамы. Вот только…

– А Сабля… Сабельда разве не такой породистый выбор?

– О, это партия Сарсанны. Сабельда ее родственница и протеже. Сарсанна любит сводничать, и даже неудачи вроде первого брака Раввера ее не останавливают.

– Сарсанна… – Поморщилась, припоминая, где слышала это имя. – Это та, кого император назначил нас этикету учить?

– Если бы он кого и назначил, то именно ее. Пока можешь расслабиться, Сарсанна тоже заперта дома. А вот позже… – Близенда покачала головой. – Я вам сочувствую. В ней сильна императорская кровь и страсть к командованию.

Что-то подсказывало, что от этой Сарсанны я рискую начать бледнеть подобно Лавентину.

Захотелось зевнуть, аж мышцы свело от попытки сдержаться. Справившись с позывом, я указала на сумки:

– Хотите взглянуть, что Лавентин вам принес? Могу достать.

– Тебе тоже надо отдохнуть. Сувениры подождут.

Здравая у нее позиция. Кому-то очень повезет со свекровью.

Выходя из лаборатории, я все же зевнула.

Только рухнув на кровать, уже проваливаясь в сон, осознала, что единственные позитивные чувства за время пребывания дома – радость от покупки вещей, о которых мечтала с подросткового возраста.

И уже практически совсем во сне я вынуждена была признать, что было еще кое-что приятное, очень приятное – поцелуй с Лавентином.

Засыпать я начал на подлете к подушке.

Мгновение блаженной темноты… И прикосновение к плечу.

– Лавентин, – настойчивый голос мамы, – пора собираться.

– Ну еще немного, – промямлил я, пытаясь обнять подушку.

Подушка исчезла. Голос мамы зазвучал строже:

– Лавентин, вставай!

Я открыл глаза. Необычная, конечно, спальня, но милая. Зажмурившись, потянулся. В голове закрутились мысли. Или, вернее сказать, в голове бушевали разряды тока? Или: синопсисы взбесились? Можно столько всяких обозначений придумать – уму непостижимо.

– Дела, – напомнила по-прежнему стоявшая надо мной мама.

Я открыл глаза. Она часто так возвышалась надо мной, пока не встану. Но сегодня… Кажется, ей грустно.

– Что-нибудь случилось? – приподнялся на локтях. – Что-то еще?

– Просто за тебя боюсь. Там ведь опасно. – В ее глазах заблестели слезы. – Самого императора пытались убить, а ты…

Поднявшись, обнял ее за плечи, вдохнул привычный запах волос.

– Его ведь охраняют постоянно. – Мамин голос дрожал, и от этого становилось страшно.

– Я возьму с собой химеру. И надену на нее экспериментальную броню. И…

– Лавентин, ты не боевой маг.

– Но я длор и как всякий длор, умею сражаться. Даже я бы сказал, лучше многих длоров.

– Отец Раввера, Элинсар, был лучшим воином империи, но это его не спасло.

– Потому что он защищал других, а моя цель хоть и помочь родине, но вернуться живым. И кто кроме меня вернет Сашу домой? Нет, мне определенно нельзя умирать.

– Отличная мотивация, – усмехнулась мама. Крепко-крепко меня обняла. – Ты мой единственный ребенок. Пожалуйста, вернись живым.

– Мама, я же не на передовую…

– Лавентин, если нас заперли по домам – опасно даже на острове длоров. А это второе по безопасности место в империи, сразу после императорского дворца.

И ответить нечего. Хорошо еще, мама не знает, что Какики убили в его собственной спальне.

Приближался вечер, что-то мрачное было в том, как резко высвечивались предметы и лежали тени. Воздух потяжелел даже под защитным куполом дома. А за стенами ползли сизые клубы дыма.

Оглядев выстроившийся у крыльца отряд из двадцати солдат, я немного заволновался. Если мне предоставили такую охрану – дело совсем плохо. Моя химера, отливая зеленоватой магической сталью, пристроилась в хвосте процессии.

Я двинулся к кебу (их было три, два – для отвлечения внимания). Передо мной из-под земли вырос сверкающий привратный дух в ветвистой короне. Поклонившись, придвинулся ко мне и забормотал на ухо:

– Вас кое-кто хочет видеть. Срочно. Вас это заинтересует.

– Минуточку, – крикнул я сопровождению и направился за духом в выращенные Дусей кусты.

Под ногами противно скрипел гравий, тени казались живыми. Я протиснулся сквозь ветки на газон и, дойдя до середины, вопросительно глянул на привратного духа.

Сбоку что-то шелохнулось, моя тень растворилась в более крупной. Я крутнулся на каблуках.

Из тени взвилась тьма, распахнула метровую пасть и пропищала:

– Йаа-йаа-йаа-йаа!

Конечно, духи бездны для людей все, можно сказать, на одно лицо, но я уверен, что нависший надо мной – тот самый, что был возле дома Сомсамычевых.

Дух бездны, стороживший имение Какики, пока главу рода убивали.