Наследие Дракона - Дебора А. Вольф Страница 83

Он застыл как вкопанный:

– Моя сестра?

– Она пролила на себя вино, вон там. – Хафса указала пальцем. – К счастью, ее беду заметила целая стайка молодых людей. Но и к несчастью тоже. Уверена, что сейчас Маттейра была бы очень признательна, если бы кто-нибудь избавил ее от всех этих помощников.

– В тот день, когда моей сестре понадобится помощь, я соглашусь съесть собственную маску. Вы не ответили на мой вопрос.

Огни на стенах внезапно затрепетали, блеснули и потухли.

У хозяина этой твердыни заканчивается терпение, – заметил Курраан.

Хозяин этой твердыни может заткнуть себе рот сандалией, – ответила Хафса Азейна. – Я приду, когда пожелаю.

В темноте она услышала шорох ткани, когда Матту Пол-Маски сделала шаг в ее сторону, почувствовала аромат масел в его волосах и, что странно, резкий мускусный запах человеческого страха.

– Хафса Азейна, – прошептал он так медленно, что ей пришлось напрячься, чтобы уловить смысл его слов, – кем бы я ни был, я – не враг. По крайней мере, не враг вам. – Он осмелился коснуться ее руки. – Ступайте осторожно и будьте очень внимательны, королева. В этом цирке пролилось больше крови, чем вы можете себе представить.

Матту Пол-Маски развернулся на каблуках и ушел прочь. Белые полы его плаща трепетали у него за спиной, словно крылья.

Хафса Азейна продолжила путь к покоям Вивернуса и ничуть не удивилась, когда огни на стенах снова загорелись. Не удивило ее и то, что коридоры полностью обезлюдели.

– Ох, попридержи свой килт, старый брюзга, – пробормотала она. – Я уже иду. – Кто-то из стражников усмехнулся, и она повернулась к нему лицом. – Ах ты! Найди себе другое дело, или я придумаю для тебя какое-нибудь интересное занятие. Это касается и тебя, Давидиан. Или ты думаешь, что присутствие одной несчастной женщины может угрожать твоему господину?

Поспешный отход стражников сопровождался топотом сапог, ступавшим по камням.

Может быть, они все же ее не забыли…

Огни снова блеснули, и Хафса поняла, что Вивернус рассмеялся. Она прошла по коридору и ступила в его комнаты как королева, хотя, возможно, и вовсе не та, которую он запомнил. При этой королеве находился вашай, в сердце ее звенела смертельная песнь, а на руках была кровь. Она пришла, готовая к битве.

Только, как выяснилось, приготовилась не к тому сражению.

Запах его комнат окружил Хафсу в одно мгновение, заставляя остановиться и сбросить с себя многочисленные защитные слои. Оливковое масло и лимон с примесью дыма, фенхеля и мяты… Но сильнее всего в каждую клеточку ее тела проникал запах мужчины.

Этот человек – мой враг, – напомнила себе повелительница снов. Ловушку расставили по всем правилам, но Хафса Азейна больше не была нареченной принцессой с большими глазами и доверчивым сердцем.

Он сидел, как обычно, на низком резном стуле из терновника со вставками из слоновой кости. В руках у него был кубок с вином. Он смотрел на дверь и ожидал ее прихода. Хафса взглянула на него и невольно открыла рот.

– Твои волосы! – ахнула она. – Что случилось с твоими волосами?

Атуалонский драконий король откинул голову назад и расхохотался. Он шлепнул себя по бедру и выплеснул вино на ковер из белого меха, хохоча так, как будто не потратил половину жизни, посылая к ней наемных убийц, погибавших от ее руки.

У Вивернуса, которого помнила Хафса, была копна кудрявых рыжих волос, таких же безнадежно непослушных и спутанных, как и у его дочери. У этого же человека череп был гладким и голым как яйцо. Вивернус поставил свой кубок на низкий столик и поднялся, чтобы поприветствовать Хафсу Азейну, на ходу вытирая со щек слезы веселья. Его щеки…

– А говорил, что никогда не отрастишь бороду.

Его борода была такой же огненной, как некогда волосы у него на голове, с редкими полосками седины по бокам.

– Это? – Вивернус погладил свое лицо, продолжая ухмыляться. – Какая же это борода? Это всего лишь волосы с моей головы, которые перекочевали на юг.

Вот так Хафса Азейна, усталая и настороженная, пропахшая лошадиным по`том и многодневной дорогой, встретилась лицом к лицу с любовником, брошенным когда-то очень давно. Поставив кубок с вином, Вивернус поднялся, протягивая ей руки. Хафса помедлила.

Сколько крови!

– Зейна, – произнес он мягко. – Добро пожаловать домой.

Он взял ее за руки, притянул к себе и поцеловал в обе щеки. Она закрыла глаза и высвободила пальцы из его хватки.

Сколько всего стояло между ними! Убийства и кое-что пострашнее, предательство и хуже того. Какую бойню они устроили вдвоем после песен, плясок и игр, которыми забавлялись. И вот она была здесь, и он тоже, и между ними лились реки крови.

– Ты выглядишь усталой, – сказал Вивернус. – Усталой и прекрасной. – Он ничего не сказал ни о ее ведьмовских кудрях, ни о шрамах, ни о выражении глаз. – Пойдем, посидишь со мной, выпьешь бокал вина. Поговорим.

Хафса позволила отвести себя к низким стульям.

– Ты хорошо выглядишь, – неловко солгала она, занимая один из них.

Это был ее личный стул, тот самый, который Вивернус изготовил для нее и иронично украсил обрывком ее неудачной вышивки. Шутка.

Курраан подошел ближе и вытянулся у огня. Вивернус бросил на него взгляд, в котором не было ни удивления, ни испуга.

– Я выгляжу стариком, – поправил Вивернус Хафсу. – Стариком, и не менее усталым, чем ты. Что бы мы друг с другом ни делали, давай хотя бы не будем лгать. – Он взял маленький медный колокольчик и вызвал слугу. – Я приказал убрать твой трон в тот день, когда ты ушла. И заставил вернуть его сегодня после обеда.

Хафса Азейна глубоко вздохнула и наклонилась вперед:

– Сулейме нужно лечение. Ее укусили…

– Яд араид. Я знаю. – Вивернус улыбнулся, снова поднял свой кубок и откинулся на стуле. – Разумеется, я ее вылечу. Она – моя дочь и единственная наследница. Только вот что мне делать с тобой?

– А что со мной? – спросила Хафса Азейна. – Мне пообещали амнистию. Или это была ложь?

– Я никогда не лгу. Я пообещал тебе амнистию… – Ленивая улыбка расползлась по лицу Вивернуса. – Но не обещал свободы.

Ловушка захлопнулась.