Железный сокол Гардарики - Владимир Свержин Страница 81

– И шо, мы уже в неоплачиваемом отпуске? – радостно вмешался Лис. – Можно идти делать неоплатные долги?

– Джокер-2, будьте добры выслушать. По вашему требованию организована специальная комиссия. Сегодня она отправляется к вам, готовьтесь к встрече.

– Нынче точно не мой день, – обреченно вздохнул Лис. – Сначала корабль пришлось за так отдать в чужие руки, потом невинность свою за так же (Амур, скотина, из камнемета долбанул – контузило навылет). Теперь начальство кучей навалило… Сегодня, часом, не пятница, тринадцатое?

Я покачал головой.

– Не имеет значения. Покуда действуем согласно намеченному плану.

– Все как обычно, – отозвался мой напарник. – Ты паришь мозги коронованным особам, я ломаю веники. Ну что? – Он оглядел меня со всех сторон. – Хорош! Кружева, подвязки, шо тот пудель-медалист. Буквально лев!

– Да ну тебя. – Поправив шпагу, я вышел на улицу.

К воротам гостиницы приближалась четверка алебардиров во главе с сержантом. Я посторонился, давая им дорогу, однако продолжать путь вояки не стали.

– Вы нынче прибыли в город, сопровождая голландского купца? – остановившись в паре шагов от меня, торжественно спросил сержант.

– Можно сказать и так, – кивнул я. – Однако чем обязан?

– Его высочество принц Юхан требует вас к себе незамедлительно, – объявил мой собеседник.

– Это арест? – включая связь, поинтересовался я.

– Это настоятельная просьба, – с напором пояснил начальник конвоя. – Нам приказано сопроводить вас к его высочеству, даже если вы не захотите идти добровольно.

– Строго говоря, именно туда я сейчас и направлялся, – пожал плечами я. – Что ж, вместе будет веселее.

Последнее мое утверждение оказалось, увы, ошибочным. Почетный эскорт холодно молчал на протяжении всего пути, тем самым давая мне возможность обдумать ситуацию. Судя по всему, столь внезапным интересом к своей персоне я был обязан усердию секретаря-надзирателя Катарины Ягеллон. Однако, насколько мне виделось, ничего компрометирующего этот господин сообщить не мог. Да и задуманному плану такая бдительность и расторопность была скорее на пользу, чем во вред.

Его высочество встречал «дорогого» гостя в небольшом зале, в котором, должно быть, принимал жалобы и прошения своих немногочисленных подданных. Вокруг него толпились десятка полтора вельмож при шпагах и кинжалах. С точки зрения личной безопасности, несомненно, это был немалый риск, но во времена, когда дворянин не мыслился без оружия, требование, допустим, оставить шпагу где-нибудь в специальной комнате было бы злодейским посягательством на исконные права дворянства. Да что там шпаги – кинжалы еще долгое время рассматривались как неотъемлемая деталь костюма и часть столового прибора при всяком застолье. Только спустя полвека, при кардинале Ришелье, было приказано использовать во время королевских трапез ножи со скругленным концом. Но до сего распоряжения ударами кинжалов были отправлены на тот свет два подряд французских короля – Генрих III и Генрих IV, впрочем, не во время трапез.

Принц Юхан, дородный рыжебородый мужчина, сидел на троне и с интересом смотрел на меня. Вероятно, он ожидал увидеть перед собой человека по меньшей мере смущенного или растерянного и теперь не знал, с чего начать.

– Ваше высочество, – не дожидаясь позволения говорить, начал я. – Прошу вас принять мое оружие.

Я вытащил из лопасти перевязи шпагу вместе с ножнами и шагнул вперед, протягивая ее герцогу Эстляндскому рукоятью вперед. Придворные, в первую секунду схватившиеся было за эфесы, успокоились и теперь в недоумении глядели на меня.

– Вы что же, сдаетесь? – принимая клинок и разглядывая на его пяте золингеновского волчка, спросил Юхан.

– Отнюдь нет, – покачал головой я. – Но то, о чем я хочу поведать, столь щекотливо, что приходится целиком признать ваше священное право либо вернуть мне впоследствии шпагу, либо пронзить ею эту грудь.

Принц недоуменно поднял бровь.

– Однако я смею просить вас о возможности переговорить с глазу на глаз.

Если у герцога и имелся какой-то предварительный сценарий нашей встречи, то столкновение с реальностью поставило на нем крест. Заинтригованный моим поведением, он кивнул, отсылая советников и комнатных дворян.

– Мое имя Вальтер Гернель, ваше высочество, – начал я, когда прикрылась дверь за последним из них.

– Вы что же, в родстве с известным чародеем Якобом Гернелем?

– Именно так, ваше высочество. Это мой дядя, и именно по его поручению я сейчас нахожусь здесь.

– Что же привлекло внимание достойного магистра астрологии и доктора всех прочих тайных наук к моей скромной особе?

– Положение звезд и планет, ваше высочество, – не моргнув глазом ответил я. – Ибо сейчас, как утверждает мой дорогой родственник, в вашей жизни наступает момент, когда только от вас зависит, обратится ли ваша судьба к возвышению или же краху.

– Поясните, – насторожился Юхан.

– Я, конечно, обладаю некоторыми дарованиями, присущими всем мужчинам нашего рода, и порою могу предвидеть кое-какие события, но, увы, не силен в астрологии. Могу сказать лишь, что, по дядиным вычислениям, вас ожидает малый парад планет – владыка подземного царства Плутон станет в линию с кровавым Марсом и коварной Венерой. В ближайшие дни светила предрекают вам ужасную опасность. Но если вы сможете пережить ее, то благополучно станете королем Швеции, и ваше имя золотыми буквами будет записано на скрижалях ее истории как имя великого короля.

Юхан задумчиво молчал, покусывая губы. Не нарушая затягивающуюся паузу, я ждал знака, удался ли мой блеф.

– Говорят, ваш дядя покинул московского царя?

– Это верно, – кивнул я. – Он знает, что грозного владыку ожидает недобрая участь, кстати, как и вашего сводного брата, поэтому не желает оставаться при особе царя Ивана.

– Разумно, – согласился Юхан. – Что ж, возможно, мэтр Гернель передал, откуда мне следует ждать угрозы?

– Более того, – усмехнулся я, доставая из рукава запечатанный свиток. – Об этом я могу сообщить не хуже дяди. Прочтите, и вам самому все станет ясно.

Герцог Эстляндии принял из моих рук пергамент и, тщательно рассмотрев герб на печати, сломал ее.

– Там по-польски, – предупредил я. – Если желаете, могу перевести.

– Я вполне свободно владею этим языком.

Юхан углубился в чтение, и чем дальше он читал, тем сильнее бледнело его лицо.

– Вы знаете, что здесь написано? – наконец ознакомившись с бумагой, спросил он.

– Знаю, – подтвердил я. – Скажу больше. Во-первых, мне неизвестно, единственный ли я гонец к вашему брату или же есть еще. И второе – в руках у гетмана Вишневецкого немалая часть вашей переписки с краковским двором.