Драконье крыло - Трейси Хикмэн Страница 80

– Капитан, – доложил лейтенант, глядя на толпу, ожидающую их внизу, – сегодня на Ладони необычайно много гегов.

– Это не геги, лейтенант, – ответил капитан, глядя в подзорную трубу. – Похоже, это люди.

– Люди! – Лейтенант уставился на Ладонь. У него прямо руки чесались выхватить трубу у капитана и посмотреть самому.

– И как вы думаете, к чему бы это, лейтенант? – поинтересовался капитан.

– Боюсь, сэр, это предвещает неприятности. Я служу на водяном корабле уже много лет, и отец мой служил здесь же, но я никогда не слышал, чтобы в Нижнем царстве появлялись люди. Я мог бы посоветовать… – Тут лейтенант спохватился и прикусил язык.

– Вот как? – угрожающе переспросил капитан. – Посоветовать? И что же вы можете посоветовать вашему капитану, а, лейтенант?

– Ничего, сэр. Я забылся.

– Нет-нет, лейтенант, говорите, я настаиваю! – сказал Занкор-эль, переглянувшись со своим гейром.

– Я мог бы посоветовать не садиться, пока мы не разведаем, что происходит.

Совет был вполне здравый и разумный, и капитан это понимал. Но для этого необходимо было поговорить с гегами, а капитан Занкор-эль не знал ни слова по-гегски. А лейтенант знал. Поэтому капитан тут же решил, что это очередная уловка лейтенанта, который хочет посмеяться над ним – над ним, капитаном Занкор-элем, членом королевской фамилии! – да еще на глазах у всей команды. Один раз ему это уже удалось, с его идиотским героизмом. Капитан решил, что лучше его душе оказаться в шкатулке, отделанной лазуритом и халцедоном, чем допустить такой позор снова.

– А я и не знал, лейтенант, что вы так боитесь людей, – сказал капитан. – Служба у нас весьма опасная, и я не могу держать при себе труса. Отправляйтесь в свою каюту, лейтенант Ботар-ин, и оставайтесь там до конца рейса. А со скотами я и сам управлюсь.

На мостике воцарилось гробовое молчанке. Эльфы не знали, куда девать глаза. Обвинение в трусости грозило эльфийскому офицеру смертью. Конечно, на Трибунале лейтенанту предоставят возможность высказаться в свою защиту. Но, чтобы оправдаться, ему придется обвинить во лжи своего капитана, члена королевской семьи. Спрашивается, кому поверят судьи?

Лицо лейтенанта Ботар-ина застыло, он уставился прямо перед собой немигающим взглядом. Мичман потом говорил, что порой краше в гроб кладут.

– Как прикажете, сэр, – отчеканил лейтенант, повернулся на каблуках и ушел.

– Трусости я не потерплю! – сказал капитан Занкор-эль. – Запомните это все!

– Да, сэр, – вразброд ответил экипаж. Все они много лет служили под началом лейтенанта, бывали с ним в нескольких битвах с людьми и повстанцами и отлично знали, что Ботар-ин кто угодно, только не трус.

– Позовите корабельного мага, – распорядился капитан.

Мага позвали. Он тотчас же появился на мостике и обвел всех присутствующих взглядом, как бы спрашивая, правда ли то, что сообщили ему по дороге. Но никто не осмелился поднять глаз. Да это было и не нужно. Достаточно было взглянуть на лица команды.

– Магикус, нам предстоит бой с людьми, – сообщил капитан нарочито ровным голосом, так, словно ничего не случилось. – Надеюсь, вся команда снабжена свистками?

– Да, капитан.

– Все знают, как ими пользоваться и зачем они нужны?

– Я думаю, что да, капитан, – ответил маг. – В прошлый раз, когда нам пришлось столкнуться с повстанцами и они взяли нас на абордаж…

– Я, кажется, не просил вас пересказывать историю корабля, не так ли, магикус? – перебил его капитан Занкор-эль.

– Нет, капитан, – спокойно ответил маг. Извиняться он не стал. В отличие от прочих членов экипажа он не был обязан подчиняться приказам капитана и других офицеров. Поскольку разобраться в действии магии способен только волшебник, корабельный маг отвечает за магию на борту. Капитан, недовольный работой своего мага, может подать на него в суд, но дело мага будет разбираться Коллегией Магов, а не Трибуналом Флота. И на этом суде не имеет значения, является ли капитан членом королевской семьи. Все знали, кто правит Аристагоном на самом деле.

– Магия действует? – спросил капитан. – Она в полной силе?