Освобожденная возлюбленная - Дж. Р. Уорд Страница 8

Но как только Пэйн нашла приют у этой мысли, оченьмаленькая, тихая часть ее разума сказала ей, что возводимая ею когнитивнаякрыша не выдержит предстоящей бури: двигая руками, хотя она и не могла их видеть,она чувствовала холодное, мягкое покрывало и гладкий стол, на котором лежала.Но когда Пэйн приказала почувствовать то же самое своим ступням… казалось,будто она находилась в спокойных, чуть теплых водах Другой Стороны, словно попалав кокон невидимого объятия, не чувствуя абсолютно ничего.

Где же этот целитель?

Время… утекало сквозь пальцы.

Когда ожидание из нестерпимого стало откровенно мучительным,стало трудно определить, чувствовала ли Пэйн удушье из-за состояния, в  которомнаходилась, или от царившей в комнате тишины. Воистину, она и ее брат погрузилисьв спокойствиие… но по диаметрально противоположным причинам: ей некуда деваться.Он же находился на грани взрыва.

Отчаянно нуждаясь в каком-то стимуле, в чем-нибудь… в чемугодно, Пэйн прошептала:

– Расскажи об этом целителе?

Прохлада и запах темных специй, который проник в ее нос,подсказал, что это был мужчина. Должен быть.

– Он лучший, – пробормотал Вишес. – Джейн всегда отзываласьо нем, как о боге.

Едва ли его слова предполагали комплимент, но, воистину,вампиры не любили посторонних в обществе своих женщин.

«Кем был этот целитель из их расы?» – задумалась Пэйн. Вчашах она видела лишь одного целителя – Хэйверса. И естественно, не былоникаких оснований, чтобы обращаться к нему.

Вероятно, был кто-то другой, не виденный ею ранее. В концеконцов, она провела не так много времени, следя за этим миром, и, по словам ееблизнеца, прошло много, очень много лет с момента ее заключения и до освобождения…

Внезапно нахлынувшей волной, истощение оборвало всемысленные процессы, просачиваясь в самый мозг, придавливая Пэйн с еще большейсилой к металлическому столу.

Однако, опустив веки, она смогла стерпеть темноту лишьмгновение, прежде чем глаза распахнулись от паники. Пока мать держала ее всостоянии коматоза, Пэйн слишком ясно осознавала пустоту и безграничностьокружающей среды, а также мучительное течение времени. Паралич, в котором онапребывала сейчас, во многом напоминал то, от чего она страдала веками.

Вот в чем заключалась причина ее просьбы к Вишесу. Она немогла прийти на эту сторону только затем, чтобы вновь обрести то, от чего такотчаянно пыталась спастись.

Слезы затуманили ее зрение, источник белого света над головойдрогнул.

Как же она хотела, чтобы брат держал ее за руку.

– Пожалуйста, не плачь, – сказал Вишес. – Не… плачь.

По правде говоря, Пэйн удивилась, что он вообще заметил ееслезы.

– Воистину, ты прав. Слезы ничем не помогут.

Призывая решимость, Пэйн заставила себя быть сильной,понимая, что будет трудно. Хотя ее знания врачебного искусства былиограниченными, простая логика подсказывала, чему она противостояла: будучи изчрезвычайно сильной кровной линии, ее тело начало излечивать себя в ту жесекунду, как оно получило травму при спарринге со Слепым Королем. Но проблемабыла в том, что регенерирующие процессы, которые по обыкновению, должны былиспасти ее жизнь, лишь ухудшали ее состояние… цементируя его на данном уровне.

Спина, сломанная и излечивающаяся без посторонней помощи,едва ли достигнет нужного результата, и паралич ног лишь подтверждал этот факт.

– Почему ты внимательно разглядываешь свою руку? – спросилаона, не отрывая глаз от источника света.

Последовал момент молчания.

– Почему ты решила, что я смотрю на нее?

Пэйн вздохнула.

– Потому что я знаю тебя, брат мой. Я знаю все о тебе.

Когда он не сказал ничего более, тишина несла столько же теплотыобщения, как состав присяжных Старого Света.

Чему она положила начало?

И куда в итоге это приведет их всех?