Долг и желания - Влада Крапицкая Страница 8

— Майя?! — приблизившись к ним, спокойным голосом позвал я. — И куда ты собралась?

Она неуклюже развернулась, чуть не упав, и увидев меня, закатила глаза, а потом развязано произнесла:

— Как куда? Дальше праздновать день рождение! — и весело улыбнулась. — Только в более интимной обстановке.

— Ты пьяна, — с трудом сдерживаясь, сказал я и, подойдя вплотную, взял её за локоть и потянул в себе.

— Да. Пьяна! И планирую сегодня напиться ещё больше! — вызывающе ответила она, упираясь.

— Ты едешь домой! — приказал я.

— Это ты едешь домой! А я еду к Сергею!

— Да неужели? — с иронией спросил я. — Нет, дорогая! Домой!

Я попытался подхватить её на руки, чтобы отнести в машину, но Сергей загородил её собой и сказал:

— Майя ясно сказала, что едет ко мне. Смирись и отойди в сторону, — и в его глазах блеснул победный огонёк.

Меня изнутри уже стала выжигать ненависть к этому ублюдку и я, сдерживаясь из последних сил, сказал:

— Майя, ты в любом случаи поедешь домой и ты это знаешь! Но есть два варианта развития событий перед этим. Первый — ты сама пойдёшь в машину. Второй — сначала твой друг познакомиться очень близко с моей настоящей сущностью, а потом я просто запихну тебя в машину, и ты долго будешь биться в истерике. Какой из вариантов тебе больше нравиться? Мне второй! Только без истерик, но я потерплю и это.

Она испуганно посмотрела на меня и, побледнев, зло прокричала:

— Ненавижу тебя! — и, сбросив туфли, побежала босиком по снегу к машине.

— Тебе несказанно повезло, щенок! И на будущее — держись от Майи как можно дальше, иначе наживёшь себе такие неприятности, которые тебе не снились в самых страшных кошмарах! — бросил я и, подобрав туфли, пошёл к машине.

Подойдя к машине, я открыл переднюю дверь, но Майя бросила на меня полный ярости взгляд и демонстративно села на заднее сиденье, громко хлопнув дверью.

Сев за руль, я выехал со стоянки и приготовился к скандалу и крику, но Майя молча сидела на заднем сиденье и пыхтела как паровоз. «Сейчас дома будет такое, что представить страшно!» — с улыбкой подумал я.

Войдя в квартиру Майя, сбросила дублёнку и, прошла в спальню. Там вытащив из шкафа сумку, и начала бросать туда свои вещи.

— Майя, дорогая, если ты собираешься куда-то ехать, то я сразу тебе говорю — у тебя ничего не выйдет, — стараясь не рассмеяться, произнёс я, и стал в дверях, загораживая выход.

— Посмотрим! — схватив сумку, она отпихнула меня и побежала в зал. Схватила со стола какие-то бумаги, и тоже отправила их в сумку.

Подойдя к стеллажу, она взяла какую-то статуэтку и стала надвигаться на меня.

— Гера, у тебя есть только три варианта. Первый — я выхожу из квартиры, но ты перед этим получаешь по голове вот этой статуэткой. Второй — ты спокойно выпускаешь меня сам. И третий, самый лучший — ты собираешь свои вещички и убираешься отсюда к себе домой. Что ты выбираешь? — она выжидающе посмотрела на меня.

— Я выбираю другой вариант! Мы оба остаёмся в квартире, а статуэтка занимает своё законное место на полке, — здесь я уже не выдержал и улыбнулся.

Сейчас Майя выглядела сногсшибательно. От ярости на щеках появился лёгкий румянец, глаза метали молнии, а губы стали ярко красными, из-за того, что она их покусывала. Волосы слегка растрепались, но это только добавляло ей привлекательности.

— Ты похожа сейчас на очень злую и очень красивую пантеру, — произнёс я.

— Тогда пришло время познакомить тебя с моими когтями! — и она бросилась на меня.

Я метнулся в сторону, и Майя, не успев вовремя затормозить, выскочила в коридор и врезалась в стену. Я мгновенно оказался у неё за спиной и, прижав её руки к телу, нежно прошептал ей на ухо:

— Майя, ты знаешь зачем я здесь, и пока я это не получу, я никуда не уеду. Можешь сколько угодно злиться, драться или делать вид, что меня нет, но я получу своё! И только от тебя зависит, сколько я здесь пробуду. Чем быстрее ты сдашься, тем быстрее я уеду и оставлю тебя в покое!

— А ты никогда не задумывался, чего хочу я? — тяжело дыша, ответила она. — Ты эгоист, который думает только о себе. Ты оставил меня в аэропорту, и ушёл, даже не оглянувшись, и ты понятия не имеешь, как я сходила с ума эти два месяца, тоскуя по тебе. Я только стала приходить в себя, а ты опять появился и тут же дал мне понять, что приехал только на три месяца, — голос Майи стал звучать спокойно, но в нём было столько боли, что мне стало не по себе. — Я знала тебя только две недели, и два месяца умирала от боли. А теперь представь, что со мной будет, если ты проживёшь со мной три месяца, а потом бросишь меня. Я никогда больше не смогу прийти в себя, и буду всю оставшуюся жизнь думать только о тебе. А я хочу жить как все женщины — иметь мужа, родить детей. Гера, пожалуйста, уезжай, пока не стало поздно, и пока ты не погубил меня окончательно.

У меня сердце стало обливаться кровью, и я понял, почему Майя так вела себя все эти дни. Она защищала себя. Я закрыл глаза и прошептал:

— Майя, родная, я не могу уехать. Это не в моих силах. Даже если я уеду, я буду раз за разом возвращаться, пока….

— Гера, ну пожалуйста! Не делай этого со мной! — уже чуть не плача, произнесла она. — Не забирай у меня возможность наладить мою жизнь и завести семью! Я хочу простого человеческого счастья. Того чего ты мне не можешь дать!

— Ты права, не могу, — я уткнулся в волосы Майи, и на сердце опустилась чёрная туча. — Но и уехать я не могу. Ты мне сейчас нужна, как никто и никогда раньше. И я ничего не могу с этим поделать! Поверь, я пытался оставить тебя в покое!

— Как же я тебя ненавижу! И люблю… — Майя начала всхлипывать, и я, развернув её к себе лицом, наклонился и стал нежно целовать.

Внутри стало твориться невообразимое. Я понимал, что гублю чистую и невинную душу Майи, и поступаю подло, но ничего не мог с этим поделать. Гореть мне в аду за это до скончания веков. Но…

Продолжая её целовать, я поднял её на руки и понёс в спальню. Поставив там Майю на ноги, я снял с неё платье. Она стояла, опустив голову и с поникшими плечами. Я притронулся к её подбородку и, посмотрев ей в глаза, ощутил боль. Это были глаза обречённого человека, который шёл на казнь по собственной воле.

Она завела руки за спину, чтобы расстегнуть бюстгальтер.

— Нет! Я сам! — перехватив её руки, я легонько подтолкнул её к кровати, а потом стал быстро сбрасывать с себя одежду.

Майя села на край кровати, и стала невидящим взглядом смотреть в стену. Сняв всё с себя, я забрался в кровать и, обняв её со спины, стал целовать в шею, а потом положил на спину, и стал целовать в губы.

Внутри стала разливаться теплая волна блаженства, и я стал гладить тело Майи, наслаждаясь теплом и шелковистостью её кожи.