Где водятся волшебники? - Светлана Багдерина Страница 8

На «мальчиков» истребители гаурдаков среагировали почти достойно. Но неожиданное, как яблоко на голову, «беспокойство родителей» пробило зияющую брешь в их не успевшей оформиться обороне.

– Мои родители умерли, – хмуро буркнул Олаф.

– Ах, ах… – сочувственно заохал хозяин. – Прости меня, малыш… прости… Но, надеюсь, у тебя остались родственники, которые позаботились бы о тебе?

Все четверо вспомнили о Хлодвиге Сутулом, о том, что больше всего на Белом Свете лукавого жреца заботило благоденствие его племянника, и трое из них твердо кивнули.

– Остались.

– Вот и славно, вот и хорошо… – снова и совершенно искренне заулыбался хозяин и учтиво взмахнул рукой, приглашая войти. – Располагайтесь, милые. Хоть жилище мое и невелико, но места на полу у камина вам хватит. Извините, что не предлагаю вам свою кровать…

– Что вы, что вы!!! – замахал руками Иванушка. – Нам у камина будет очень хорошо!!!

– Нам, ты хотел сказать, – тихо прошуршал ковер.

– …Ну, вот и славно, – не расслышав исходившую непонятно откуда ремарку, хозяин ободряюще похлопал по плечу не расстающуюся с посохом Сеньку. – Давайте тогда познакомимся, ребята-пастушата. Меня зовут мастер Мэрхенвальд. Я преподаю естественные науки в моринельской благотворительной школе имени Юлиауса Агграндара. Это был самый выдающийся исследователь, естествоиспытатель и ученый всех времен, ребятки! К сожалению моему, увы и ах, это замечательное имя в последнее время стало забываться – время идет, появляются новые герои, или старые просто выпадают из памяти легкомысленных потомков – но это имя не должно изгладиться из памяти людской никогда.

– Не изгладится, – со стапятидесятисемипроцентной уверенностью подтвердили путники.

– Вот и славно, ребятишки, вот и хорошо, – довольно кивнул мастер Мэрхенвальд и тут же махнул рукой себе по лбу.

– Да чего же я стою, детей на дожде держу, старый лопух! Проходите, малыши, проходите… Сейчас поставлю на огонь чайник, похлебка капустная с ужина еще осталась – троим мальчикам вашего возраста должно хватить, чтобы спокойно проспать ночь, хоть я и представляю, сколько в вашем возрасте обыкновенно требуется еды…

Путешественники переступили через порог маленького жилища старого учителя, и первое, что бросилось им в глаза, было отсутствие стен.

– Книги!!!.. – восхищенно выдохнул Иванушка. – Сколько книг!!!..

Если бы мастер Мэрхенвальд придумал способ пристроить книжные полки на потолок, он бы это сделал, не откладывая ни на минуту. А пока середину единственной комнатки занимал домотканый половик, пестрый в далекой молодости, а под потолком висели, раскачиваемые прогуливающимся по дому ночным ветерком, три чучела невиданных зверюшек размером с небольшую собаку, повышенной лохматости, когтистости и зубастости, хоть и с забавными рылами.

– Ты любишь читать, постреленок? – заулыбался хозяин Ивану, почуяв родственную душу.

– Больше всего на Белом Свете, – гордо сообщила за него Сенька.

– Молодец, малыш! Молодец! Это значит, из тебя выйдет толк! – старик убежденно похлопал лукоморца по плечу.

– Я надеюсь, – скромно хмыкнула его супруга.

– Мастер… Мэрхенвальд, – первое и единственное внимание конунга привлекли отнюдь не книжки. – А этих… зверей… вы сами убили?

– Зверей?.. – учитель поднял голову и заулыбался. – Нет, что ты, милый, что ты! Это – школьные наглядные пособия. Накосень, выкусень и покусень. Редкие виды, эндемики. Встречаются только в Шоколадных горах. Эх, чего бы я только не отдал, чтобы подобно непревзойденному Агграндару увидеть хоть одним глазком их или хоть каких-нибудь других так называемых монстров живьем!.. Да только отдать-то у меня и сейчас нечего, а раньше, пока был еще молодой, и подавно не было… Но вы только поглядите, ребята, какая грация, какой напор, какая сила дышала в этих красавцах! Убить таких животных!.. У меня бы рука на такую прелесть не поднялась никогда. Но если уж кто-то решился на подобное кощунство до меня…

Губы хозяина осуждающе поджались, и Серафима подумала, что если бы этот «кто-то» в недобрый час попался на пути старого учителя с хладными тушками этих зверюшек, то вполне мог бы к ним присоединиться.

– …Они куплены на деньги меценатов – покровителей школы, и там и находятся, в моем кабинете, – тем временем, старик охотно продолжал повествование. – Я просто перенес их домой на время праздничных каникул. Это очень редкие экземпляры, боюсь, как бы с ними чего не вышло – нравятся они не одному тебе, мальчуган, хотя, откровенно говоря, не представляю, чтобы какая-нибудь мать согласилась жить с такими… нетрадиционными украшениями под одной крышей. Но самые восхитительные экземпляры – и самые разнообразные – выставлены на ярмарке, в шатре с горгульями, его отсюда можно видеть… Пятьдесят экспонатов! Шестиногий семирук, семирукий шестиног, дракон и камнеежка, правда, маленькие, каменный скорпион, восьмихват, жаборонок, щупальцерот, рукоеды большой и малый, гиперпотам…

– Гиперпотам?! – вспыхнули глаза отряга. – Где?!

– Так вы обошли всю ярмарку и проскочили мимо самого большого павильона?! – не поверил своим ушам старик. – Идите скорее! Может, они еще не закрылись! Деньги на вход у вас есть? Они довольно дорого просят!..

– Есть!!! – радостно выкрикнул отряг уже с порога.

– Мы только поглядим, и сразу вернемся, – вежливо сообщил Иванушка не только хозяину, но и уже вольготно расположившемуся у пылающего камина Масдаю.

– И чего-нибудь купим по дороге к вашей похлебке, – практично добавила царевна.

Оказывается, капустная похлебка для трех буйно растущих организмов и одного давно уже выросшего – пища вполне питательная и полезная, если ее ненавязчиво, но вовремя усилить и сопроводить двумя десятками пирожков, жареным бараньим боком, фаршированным сомом и гусем с яблоками.

Мастер Мэрхенвальд, впервые после благотворительного новогоднего пира в школе отведавший таких деликатесов, озадаченно улыбаясь забавным поворотам судьбы, улегся спать на единственную не занятую книгами поверхность на четырех ножках. Олаф и Сенька, помыв на скорую руку посуду, последовали его примеру, стараясь не разбудить давно досматривающего десятый сон Масдая. Иванушка, горестно вздохнув в направлении готовящихся ко сну, сел за стол, положил на видное место поверх устилавших его манускриптов еле-голубой посох и раскрыл перед собой «Чудный животный мир северо-западного Бхайпура» в поисках заинтересовавшего на выставке монстров горилловидного слона.

– Надо же… гиперпотам… – сонно дивясь своим мыслям, улыбнулся и хмыкнул рыжий отряг. – Я его таким и представлял… Где, ты там прочитала, он водится?

– В южном Узамбаре, – зевнула царевна.

– А это нам не по дороге?

– Не-а…

– Жаль… У Аос на стене в спальне его четыре башки неплохо бы смотрелись… Она бы на рога платье вешала… чтоб не мялось… а на клыки… на клыки…