Смертники - Олег Овчинников Страница 8

— В большом рюкзаке в боковом отделении есть несколько новых пар, — сказал Камень. — Можешь взять одну.

Олег кивнул благодарно, но ничего не сказал.

Прежде чем навсегда распрощаться с джинсами, Гарин проверил карманы. Кошелек, связка ключей и промокший проездной на автобус. Проездной Олег выбросил сразу, а ключи вместе с кошельком переложил в карманы брюк.

— Ну что, все готовы? — спросил Бодун. — Тогда давайте двигать отсюда, пока падальщики не набежали. Я иду первым, за мной — Камень, потом — студент. Митрич — замыкающий. Идем след в след, дистанция три метра, не разговариваем. Поднимаю руку — значит стой. Не «стой, раз-два», а останавливаемся сразу. Все ясно?

— Ага. — Камень сунул Гарину в руки рюкзак. — Держи, это твой. И автомат не забудь.

— Вперед, бродяги! — скомандовал Бодун.

Он развернулся спиной к болоту, на поверхности которого не осталось и следа от недавнего крушения вертолета, и спустя мгновение скрылся в подлеске. Следом за ним быстрым шагом двинулся Камень. «Чересчур быстрым», — подумал Гарин, которому пришлось на ходу подтягивать лямки рюкзака.

Они успели пройти от силы метров двадцать, когда на покинутой опушке послышалась возня, тонкий суетливый писк и отвратительное похрустывание. Олег хотел было обернуться, но тут же получил автоматным прикладом в плечо — не больно, но обидно.

— Чего встал? Вперед! — прошипел Митрич. Проглотив ругательство, Гарин прибавил шаг.

Держать дистанцию и ступать след в след оказалось непросто. Камень шагал слишком широко. Его черную фигуру было видно намного лучше, чем сливавшийся с растительностью маскхалат сталкера. Мелкий дождь, перешедший в морось, в лесу почти не беспокоил, зато туман, кажется, сгустился еще сильней, он обволакивал кустарники и клубился в овражках.

Вопросы о том, кто такой Пух и зачем он понадобился Камню, вылетели у Гарина из головы уже через пять минут похода. Остался только быстрый шаг, спина впереди идущего, хлещущие по плечам ветки и опасение запнуться о поваленное дерево или торчащий из земли корень. Еще страшнее было остаться одному в этом лесу. Олег уже видел, на что способна группа снорков, а из курса подготовки он знал, что это далеко не самые опасные обитатели Зоны.

Гарин вздрогнул, когда совсем рядом, низко над головой, каркнула ворона. Ей ответила вторая. А потом откуда-то слева донесся тонкий пронзительный плач. Так могла бы кричать пожилая женщина, у которой хулиганы выхватили сумку с пенсией. Насыщенный водяными парами воздух мог как угодно искажать звуковые волны, но Олег был уверен, что до источника звука никак не меньше полукилометра. Поэтому он не сбавил шаг, тем более что и Камень, и идущий первым Бодун никак не отреагировали на «старушечий» плач. Только Митрич пробормотал себе под нос то ли молитву, то ли очередную шутку:

— Прибрал господь псевдоплоть…

Группа двигалась с постоянной скоростью, темп сбавляли только дважды. В первый раз — у черной березы.

Гарин упустил момент, когда Бодун дал команду к остановке. Он не налетел на Камня, трехметровая дистанция уберегла, но и не замер на месте, как того требовал ведущий. Армейское «стой, раз-два» в случае Олега растянулось на «стой, раз-два-три… да стой же ты!» и закончилось еще одним чувствительным тычком под ребра.

— Велено было остановиться, — пояснил Митрич, но сказал это спокойно, не зло, почти лениво, из чего Гарин заключил, что опасность не смертельна.

— О, смотри! — Камень направил дуло автомата на стоявшее впереди дерево. — Черная береза.

Строго говоря, она даже не была черной. Это скорее напоминало негатив березы: черный ствол и белые полоски. Впечатление эта фотография производила гнетущее. Если дерево почернело от пожара, то начался и закончился он на этой березе, не перекинувшись даже на пучки засохшей травы у ее корней. Если же это произошло от удара молнии, то он был достаточно сильным, чтобы стряхнуть с веток всю листву, которая зеленым ковром устилала землю вокруг. Листья облетели, а сережки остались. Поникшие кисти мелких черных цветов свисали с ветвей, как разваренные в чернилах макароны. Некоторые достигали полуметра в длину. Почти все шевелились. Они покачивались из стороны в сторону, плавно изгибались, закручивались кольцами. Как змеи. Или как дождевые черви.

— Еще вчера было дерево как дерево, — задумчиво проговорил Митрич. — А сейчас черт-те что. И фонит, кстати, лихо! Сочку березового никто не хочет?

Гарина передернуло. От вида извивающихся, точно щупальца, «сережек» его снова замутило.

— Уходим с тропы, — решил Бодун. — Идем тем же порядком, дистанция один метр. За мной!

Олег кивнул, пристраиваясь в затылок Камню. Уходим, так уходим. Хотя он и до этого не замечал никакой тропы. Ему казалось, что группа идет не разбирая дороги, просто придерживаясь заданного направления.

Следующая остановка случилась минут через пять. На этот раз команду отдал замыкающий. Бодун замер на середине шага и, не оборачиваясь назад, прошептал Митричу:

— Что там еще?

— Два метра от тебя на полвторого, — ответил тот.

— Что? — повторил ведущий. — Не вижу.

Метров на десять вокруг из земли торчали только засохшие деревца, каждое толщиной с руку. Спрятаться за такими смогла бы разве что стая гусей. Но гусей в Зоне не водилось, эту часть теоретической подготовки Олег помнил четко. Ни гусей, ни соловьев, ни страусов. Одни вороны.

— Посвети себе, — посоветовал Митрич.

Бодун включил фонарь, хотя было не так уж и темно. Конус света скользнул слева направо, потом сверху вниз и наконец заметался между тонкими стволами отживших свой век деревьев.

Опустив фонарик, Бодун повернулся к Митричу и уважительно покачал головой.

— И как ты ее только почуял? — спросил он.

— Разглядел, — забавно вытаращившись, похвастал Митрич. — Если смотреть не прямо, а краем глаза, то как будто радуга поблескивает.

— Ладно, за мной. — Бодун двинулся в обход группы странных деревьев. Остановившись перед аркой, образованной, двумя наклонившимися друг к другу соснами, он еще раз посветил фонариком и предупредил: — Здесь голову пригибаем. Если она вам, конечно, дорога.

Шагнув в арку, ведущий слегка нагнулся, шедший следом Камень на всякий случай сложился пополам, а Гарин, пробормотав мысленно «Береженого Бог бережет», двинулся за ними практически на четвереньках. Протискиваясь между стволами сосен, он все-таки не удержался и посмотрел вверх. Ничего угрожающего он не увидел, только странное. Несколько капелек росы или туманного конденсата, повисшие в воздухе плавной дугой, были словно надеты на невидимую нить. Одна капля качнулась и упала Олегу на лоб, не причинив вреда.

Дальше пошли медленней. А метров через сто пятьдесят и вовсе остановились, когда КПК в кармане у Митрича тонко завибрировал.

— У-у, братья, — сказал сталкер, озадаченно глядя на экран. — Дальше нам не по пути. Вызывают нас, и это срочно. Докуда смогли, мы вас довели, а дальше…