Милость Келсона - Кэтрин Куртц Страница 8

Как ни старался Морган вести себя чинно, он все же не смог удержаться от смеха – ведь пристрастие Моргана облачаться в черное было общеизвестно, и Моргану пришлось отказаться от него совсем недавно, причем по причинам, весьма схожих с теми, которые только что назвал Келсон. Теперь он одевал черное только из соображений практичности, или когда под рукой не оказывалось ничего более удобного, что, собственно, и произошло этим утром: прочная черная кожа поверх кольчуги для утренней прогулки. Так что замечание Келсона воспринималось как единственно достойный ответ на шутку Моргана.

– Может, Вам тоже стоит стрельнуть разок, – предложил Келсон, внезапно понявший, что изумленный Дугал все еще ломает голову над тем, не использвал ли Келсон свои возможности Дерини. – Покажите Дугалу как мы, Дерини, можем стрелять.

– Ты хочешь сказать, что …

Тут Дугал замолчал от удивления, потому что Морган просто взял лук и и небрежно наложил стрелу. Из-за того, что лук, которым пользовались юноши, был коротковат для него, он не мог натянуть тетиву как следует, но, тем не менее, его стрела попала точно в угол, образованный стрелами, выпущенными Келсоном, несмотря на то, что еще до того, как он успел прицелиться, он отвел взгляд в сторону. Не удостоив мишень даже краткого взгляда, он выпустил вторую стрелу, и теперь в мишени красовался правильный квадрат, образованный четырьмя древками.

– Черт побери! – прошептал Дугал, когда с галереи раздались испуганно-восхищенные вздохи и робкие аплодисменты девушек.

Морган положил лук и, прежде чем направиться вместе с обоими юношами к мишени, удостоил восхищенную аудиторию изящного поклона, выражая свою признательность. Дугал тем временем изо всех сил старался сдержать свое изумление.

– Как Вы это сделали? – прошептал он. – Никто не может так стрелять! Вы пользовались магией, правда?

Морган уклончиво пожал плечами.

– Это достаточно просто, когда знаешь как это делать, – сказал он, стараясь придать своему голосу небрежность. – К счастью, наши поклонницы не знают, насколько необычна такая стрельба. И, как мне думается, нам не стоит устраивать такие представления для них слишком часто. Сейчас они, по всей видимости, полагают, что Коналл и его младшие братья просто худшие стрелки, чем мы трое. Коналл, однако, может догадаться в чем дело, и будет вне себя от ярости.

– Я бы сказал, – пробормотал Дугал, – что каждый раз, когда он не выходит победителем, он становится просто невыносим.

Келсон первым подошел к мишени и стал вынимать стрелы, передавая их Моргану.

– А теперь ты знаешь еще одну причину, по которой я отказался от соревнования, – сказал он. – Это было бы нечестно. Когда можешь стрелять так, как стреляет Аларик или я, то появляется огромное искушение использовать то, чему ты научился. С другой стороны, твое умение обращаться с луком – настоящее, и оно станет еще лучше, когда ты научишься использовать свои магические силы…

– Вы хотите сказать, что я тоже могу так?

– Конечно. Но придется поучиться.

Стоило им направиться обратно к линии стрельбы, как из дальней конюшни выскочили два гнедых жеребца, на которых сидели Коналл и его оруженосец, и, громыхая копытами по булыжнику, направились в их сторону. Оруженосец на скаку поприветствовал короля; Коналл же сделал вид, что не заметил никого из присутствующих. У поднятой решетки ворот замка им пришлось придержать коней, чтобы пропустить во двор отряд, вернувшийся с патрулирования, но, как только им удалось протиснуться мимо последниих всадников в клетчатых пледах, они тут же ускакали прочь.

– Смотрите, кто вернулся, – сказал Морган, заметивших среди прибывших своего кузена Дункана.

Епископ Дункан МакЛейн, герцог Кассанский и граф Кирнийский, въезжая во двор вместе со своим отрядом, был мало похож на герцога и еще меньше – на епископа. На его серо-коричневой от пыли одежде выделялись лишь выцветшее перо на шапке и зелено-черно-белый плед на плечах. Заметив короля и стоявших рядом, он улыбнулся и, приветственно подняв руку, направился к королю, вместо того, чтобы направиться с отрядом в конюшни. Стоило только Дункану подъехать поближе, как Дугал, улыбаясь, схватил его горячащегося коня под уздцы и нашептывая что-то коню на ухо и умело касаясь его бархатистого носа, заставил его успокоиться.

– Доброе утро, Сир, – с поклоном сказал Дункан Келсону, небрежно перебрасывая ногу и меч через высокую луку своего седла и пружинисто спрыгивая наземь. – Привет, Дугал. Привет, Аларик. Что такое случилось с нашим юным Коналлом? Я было подумал, что за ним гонится целая стая чертей.

– Разве что черти, вызывающие в людях ревность, – фыркнул Келсон, подбочениваясь. – Дугал полностью обошел его в стрельбе.

– Неужели? Неплохо, сын мой!

В ответ все трое тоже улыбнулись, поскольку то был один из редких случаев, когда епископ Дункан МакЛейн мог публично сказать, что Дугал МакАрдри действительно приходится ему сыном. Дело в том, что до горести мимолетный брак Дункана с матерью Дугала, хоть и имел место задолго до посвящения Дункана в духовный сан, был крайне необычным – столь необычным, что теперь его существование можно было доказать лишь с помощью магии, а отец и сын, долгие годы знавшие друг друга как священника и королевского пажа, узнали о своем родстве буквально несколько месяцев назад. Несмотря на то, что, пожелай Дугал, Дункан в любой момент признал бы его своим сыном, в тайну по-прежнему были посвящены только они четверо да жена Моргана Риченда.

Но оба считали, что время для этого еще не настало. Публичное объявление Дугала сыном Дункана в настоящее время могло привести только к объявлению Дугала незаконнорожденным, что могло ослабить его права на главенство в клане МакАрдри и подорвать его права на графский титул, а заодно ослабить доверие к Дункану как священнику. Кроме того, могли возникнуть осложнения, связанные с наследованием Дунканом земель Кассана и Кирни, которые играли немаловажную роль в конфликте с Меарой, поскольку, если Дункан умрет, не оставив наследника – а чего еще вы можете ждать от епископа?! – то принц Ител получит некоторые основания заявить о своих правах на эти земли.

Менее очевидным, но, в конце концов, более опасным последствием могло стать объявление Дугала Дерини, ведь принадлежность Дункана к Дерини из слухов превратилась в общеизвестный факт. А из немногих Дерини, находившихся при дворе, именно Дугал был наименее подготовлен к таким обвинениям.

Дугал долгие годы не знал ни о своих возможностях, ни о своем настоящем отце, и никто никогда не учил его пользоваться его магическими способностями, пока он рос; и первая проблема, с которой он столкнулся – плотно закрытые ментальные щиты, которые пропускали только прикосновение разума Дункана, но останавливали всех остальных Дерини, за исключением лишь крайне осторожных, минимальных попыток ментального контакта. Даже Арилан пытался пройти через эти щиты, но еще до того как стало известно о родстве Дугала и Дункана.

– Да, состязание получилось неплохое, – сказал Морган, радуясь взаимопониманию, установившемуся между отцом и сыном. – Правда, Дугал не знал, что, оказывается, результаты стрельбы можно улучшить с помощью кое-какого… м-м-м… «другого» умения. Я прав, Келсон?