Дети двух миров - Татьяна Морозова Страница 8

- Вы так думаете? - недоверчиво спросила Ева.

- Уверен на все сто.

- А почему же…

- Потому, что меч присматривался к тебе, проверял, давал тебе знать, что ты одна из Избранных. Как тебе еще объяснить?

- Да вроде бы всё понятно,- кивнула Ева.

- Ну, вот и отлично, - произнес Константин Григорьевич, - тогда пора заняться делом. Тельтус, можешь начинать.

Эльф встал, взяв меч, и подошел к Еве. Девушка тоже встала.

- Что я должна делать? - глядя в глаза эльфу, спросила Ева.

- Вытяни перед собой руки и поверни их ладонями вверх. Стой спокойно, не опуская рук, пока я не разрешу. Больше от тебя ничего не требуется.

Ева так и сделала. Сердце колотилось в груди. Она доверяла Тельтусу полностью, но все же доля страха присутствовала.

Эльф держа перед собой двумя руками меч, подул на него и произнес:

- Эн туна рике.

Меч в ответ на его слова засветился слабым, синим светом. Эльф еще раз подул:

- Эн тина мей.

Свечение меча усилилось. Медленным движением эльф положил его на обе ладони Евы. Девушка вся напряглась, подсознательно ожидая боли, но она не пришла. Как и говорил Тельтус - только легкое покалывание в правой руке. Эльф продолжал что-то говорить, но Ева не поняла ни слова.

"Интересно, на каком языке он говорит, - подумала она, - эльфийский я хорошо знаю. Видимо это заклинание на каком-то совсем древнем языке, который мы не проходили в университете".

А Тельтус продолжал. Он говорил что-то на неизвестном никому языке, и вскоре его слова перешли в песнопение. О чем он пел, знал только он сам да эльфийский клинок. Это напоминало скорее просьбу или молитву, чем заклинание. Тельтус просил Первых прародителей дать ему их благосклонность, наградить мудростью, чтоб он мог оживить контуры на ладони Избранного. Просил так же их благословения для тех, кому выпало возродить Дарующий Трилистник. Если бы Ева смогла перевести пение эльфа, то это выглядело примерно так:

Под кроной дерев, под пенье ручья

Рожден был Великий Меч.

Семь Первых Отцов творили его,

Чтоб мир от беды сберечь.

Все семь стихий заложили в него,

А так же сердца свои.

Душа родилась у Меча самого,

Все так, как хотели они.

И магией был этот Меч наделен,

Она же его бережет.

Лишь Избранным двум достанется он,

Тем, кто Трилистник найдет.

Но, контуры надо сперва оживить,

Чтоб встретились Дети Миров.

Эльфийский клинок я буду просить

Молитвою Первых Отцов:

Дай силы ладоням и контур зажги,

Дарующий пусть оживет.

Ладонь на ладонь положат они

И Конхен беду отведет.

Заслушавшись, Ева даже не заметил, как Тельтус закончил. Он осторожным движением снял меч с Евиных рук. На ее правой ладони горел четкий контур Трилистника. Он был словно живой. По всем его граням и прожилочкам пробегали пульсирующие потоки энергии бледно-фиолетового цвета.

- Это все? - поинтересовалась Ева, разглядывая свою ладонь, которая совсем не болела.

- Смотря, что ты имеешь в виду, - хитро прищурясь, сказал эльф.

Ева решила промолчать, иначе Тельтус пуститься в полемику, начнет философствовать и заведет в такие дебри, что мало не покажется. За несколько часов знакомства с ним, она успела изучить натуру эльфа. Его хлебом не корми, дай только подебатировать. Константин Григорьевич подошел к Еве, и, взяв ее руку, стал рассматривать Трилистник.

- Да… Давненько я не видел контуров, давненько.

- А он так и будет все время красоваться у меня на руке? - задала вопрос Ева.

- Нет, зачем же, - Константин Григорьевич отпустил ее руку, - через час исчезнет. Он начнет проявляться по мере твоего сближения со вторым Избранным.

- Да уж "сближаться"… Где мне с ним встретиться-то? Если бы изначально знать, где живет этот второй, - закусив губу, проворчала Ева.

- Что-то мне подсказывает, - хитро прищурившись, произнес эльф, - что он сам найдет тебя. Вот увидишь.

Девушка с недоверием посмотрела на Тельтуса. Алла Феоктистовна заметила ее недоверчивый взгляд.

- Словам эльфа можно верить, - обратилась она к Еве, - Тельтус зря говорить не станет, поверь моему опыту. Все сказанное им непременно сбывается.

Ева пожала плечами. Ну, раз уж Алла Фоектистовна уверенно об этом говорит, то вполне возможно, что все так и будет.

- Как ты себя чувствуешь? - поинтересовался у Евы Константин Григорьевич, - Устала?

- Есть немножко.

- Тогда ступай домой. Завтра утром ждем тебя.

- А нам с вами нужно еще кое-что обсудить, - сказал Константин Григорьевич, обращаясь к Тельтусу и Алле Феоктистовне.

Ева вышла из здания университета. Легкий ветерок коснулся ее лица.

"Надо немного пройтись" - подумала она, глубоко вздохнула и пошла неторопливым шагом.

Константин Григорьевич в сердцах ударил кулаком по столу:

- Твою дивизию! Не, ну это ж надо так все усложнит! А! - нервным движением он открыл пачку "KENT" и закурил.

Тельтус, понимая, что все равно ничем не сможет быть полезен Смирнову, распрощался с ним и Аллой Феоктистовной.

- Если что - звони, - напоследок сказал эльф.

Женщина молча наблюдала за Константином Григорьевичем. За многие годы совместной работы она прекрасно изучила его характер и теперь спокойно выжидала, когда он сам заговорит.

- Вот что, Алла, давай-ка вызывай Инну и Олега.

- Костя, ты точно решил? Подумай еще раз, прошу тебя, не стоит этого делать!

- Вызывай!

- Но…

- Вызывай!!!! - телефон испуганно подпрыгнул от удара по столу.