Янтарный телескоп - Филип Пулман Страница 8

– Тогда скажите, что можете. Я не хочу блуждать в потемках.

– Мы нашли дорогу к Заоблачной горе, – сказал Барух и продолжал: – Прости, мы слишком легко бросаемся этими названиями. Иногда ее называют Колесницей. У нее нет постоянного местоположения, она передвигается с места на место. Там, где она находится сейчас, там и есть его престол, его цитадель, его дворец. Когда Властитель был молодым, она не была скрыта облаками, но со временем он стал окружать себя ими все более и более плотно. Тысячи лет уже никто не видел эту вершину. Поэтому цитадель и зовется теперь Заоблачной горой.

– Что вы там нашли?

– Сам Властитель занимает покои в глубине горы. Мы не могли приблизиться, но видели его. Его власть…

– Значительную долю власти, как я уже говорил, он передал Метатрону, – вмешался Бальтамос. – Ты видел, каков он. Мы уходили от него прежде, а теперь он опять нас увидел – больше того, он увидел тебя и увидел нож. Я же говорил…

– Бальтамос, – мягко перебил его Барух, – не ругай Уилла. Мы нуждаемся в его помощи, и если он не знал того, что мы сами так долго не могли выяснить, это не его вина.

Бальтамос отвел взгляд. Уилл сказал:

– Так вы мне не откроете эту вашу тайну? Ладно. Тогда скажите мне: что происходит, когда мы умираем?

Бальтамос с удивлением повернулся к нему. Барух сказал:

– Ну, есть мир мертвых. Где он и что там происходит, никому не известно. Мой дух, благодаря Бальтамосу, туда не отправился; я – то, что было некогда духом Баруха. Мир мертвых нам неведом.

– Это каторжный лагерь, – сказал Бальтамос. – Властитель основал его на заре веков. Зачем тебе знать? В свое время увидишь.

– Только что умер мой отец, вот зачем. Он бы рассказал мне все, что знает, если бы его не убили. Ты говоришь, это – мир, то есть такой, как этот, другая вселенная?

Бальтамос посмотрел на Баруха, тот пожал плечами.

– А что происходит в мире мертвых? – не отставал Уилл.

– Невозможно сказать, – ответил Барух. – Все, что касается его, – тайна. Даже церковь не знает; она говорит верующим, что они будут жить на Небесах, но это неправда. Если бы люди действительно знали…

– И дух моего отца отправился туда?

– Без сомнения, так же, как бесчисленные миллионы умерших до него.

Уилл был потрясен.

– Почему же вы прямо не отправились к лорду Азриэлу со своей великой тайной? – спросил он. – А стали искать меня?

– Мы сомневались, что он нам поверит, – сказал Бальтамос. – Если мы не представим ему доказательства наших добрых намерений. Два ангела невысокого чина среди могущественных, с которыми общается он, – воспримет ли он нас серьезно? Но если мы доставим ему нож и самого носителя, он, может быть, прислушается. Нож – могучее оружие, и лорд Азриэл будет рад, если ты станешь на его сторону.

– Что ж, жаль, – сказал Уилл, – но меня это не убедило. Если бы вы действительно верили в свою тайну, вам не нужно было бы повода для того, чтобы встретиться с лордом Азриэлом.

– Есть и другая причина, – сказал Барух. – Мы знали, что Метатрон будет преследовать нас, и не хотели допустить, чтобы нож попал ему в руки. Если бы мы убедили тебя сначала отправиться к лорду Азриэлу, тогда, по крайней мере…

– Нет, этому не бывать, – сказал Уилл. – Вы только мешаете мне найти Лиру, а не помогаете. Она важнее всего остального, и вы о ней совершенно забываете. Ну а я – нет. Отправляйтесь-ка к лорду Азриэлу и оставьте меня в покое. Заставьте его слушать. Вы долетите до него гораздо быстрее, чем я дойду. Я намерен первым делом найти Лиру, а там будет видно. Давайте же, отправляйтесь. Оставьте меня.

– Но я тебе нужен, – возразил Бальтамос, – потому что могу притвориться твоим деймоном, иначе в ее мире ты будешь выделяться.

Уилл не мог говорить от злости. Он встал и прошел двадцать шагов по рыхлому песку, потом остановился – влажная жара была невыносима.

Он обернулся и увидел, что ангелы разговаривают, сблизив головы; потом они подошли к нему, смирные и смущенные, и все же гордые. Барух сказал:

– Извини. Я сам отправлюсь к лорду Азриэлу, сообщу ему наши сведения и попрошу его прислать тебе помощь для поисков его дочери. Это два дня полета, если правильно выберу курс.

– А я останусь с тобой, Уилл, – сказал Бальтамос.

– Хорошо, – сказал Уилл, – спасибо. Ангелы обнялись. Потом Барух обнял Уилла и поцеловал в обе щеки. Поцелуй был легкий и прохладный, как руки Бальтамоса.

– Если мы будем двигаться к Лире, ты найдешь нас? – спросил Уилл.

– Я никогда не потеряю Бальтамоса, – сказал Барух и отступил на шаг. Потом он оторвался от земли, взмыл в небо и пропал среди звезд.

Бальтамос с тоской смотрел ему вслед.

– Заночуем здесь или двинемся дальше? – сказал он наконец, обернувшись к Уиллу.

– Заночуем здесь.

– Тогда спи, а я постою на страже. Уилл, я был резок с тобой и был неправ. На тебе самое большое бремя, и я должен тебе помогать, а не попрекать тебя. С этой минуты я постараюсь быть добрее.

И Уилл улегся на теплый песок, зная, что где-то рядом сторожит ангел, но это его не очень утешало.

…выберусь отсюда, Роджер, обещаю. И Уилл идет сюда, я уверена!

Он не понял. Он развел бледные руки и покачал головой.

– Я не знаю, кто это, и он сюда не придет, – сказал Роджер, – а если придет, он меня не знает.

– Он идет ко мне, – сказала она, – и мы с Уиллом, ох, не знаю как, но, клянусь, мы поможем тебе, Роджер. И не забывай, мы ведь не одни. За нас Серафина, и Йорек, и…