Плоть и сталь - Михаэль Драу Страница 8

Микки было двенадцать лет, когда его выгнали из интерната. Всего-то потому, что мальчик пришёл на урок накрашенным и заявил, что его зовут Мила.

Другому мальчишке это сошло бы с рук, но только не Микки, геном которого гарантировал, что в будущем этот тонкий хрупкий ребёнок вырастет в роскошного самца с отличной репродуктивной функцией, что в свою очередь откроет ему множество путей к успешно карьере и счастливой жизни.

Микки решил всем этим пожертвовать, ещё и дискредитировав своего биологического отца, занимавшего неплохую должность. Редко когда кто-либо мог похвастаться, что знает собственных родителей, этой информацией обладали только отпрыски элиты. И вдруг один из таких отпрысков разом перечеркивает своё прекрасное будущее и бросает нелицеприятную тень на репутацию своего высокопоставленного отца.

Просто потому, что один из старших воспитанников интерната швырял Микки в жар и в холод одним своим мимолётным взглядом. Но он никогда не шёл на провокации смазливых мальчишек, предпочитая заводить связи только с сучками. С настоящими сучками, максимально приблизившими своё тело и поведение к эталону женственности. В будущем этот красавец имел полное право приобрести женщину и завести детей, как и Микки, а пока что просто баловался, давая несчастным транссексуалам надежду и разбивая одно сердце за другим. Ведь мужчина с такими репродуктивными данными никогда не женится на фальшивой женщине.

Микки не следил за амурными похождениями своего недоступного возлюбленного и не знал, чего тот стоит на самом деле. Но зато постоянно видел с ним сучек разной степени похожести на женщин — от накрашенных мальчишек в юбках до прооперированных красоток, бывший пол которых мог выдать разве что кадык. И Микки считал, что единственный способ заполучить своего «принца» — стать тем существом, которое могло бы его заинтересовать.

Молоденькому мальчику не стоило большого труда перевоплотиться в худенькую девчушку с тонкими длинными ножками и остренькими плечиками. Микки даже веселило это маленькое волшебство — парик, кило косметики, синяя мини-юбка, лакированные туфельки, белые гольфики и, самое главное, набитый поролоном лифчик, аппетитно обтянутый белоснежной блузкой — и он исчезал, а на его месте появлялась шаловливая девчонка Мила. Ненастоящая девчонка. Сучка.

Но, как Микки и рассчитывал, его сероглазый красавец обратил на него внимание. Они даже успели пару раз переспать в пыльной кандейке, прежде чем выходки Микки были пресечены директоратом.

Мальчика исключили тихо и очень быстро, мгновенно замяв инцидент, дабы не порочить имени его отца. Микки просил своего первого мужчину, свою любовь приютить его на первое время, пока не подыщет работу. Но его легонько оттолкнули прочь.

Был сырой холодный вечер, только что прошёл дождь, и Микки упал в лужу. Он сидел в грязи в своих беленьких гольфиках и рыдал совсем как девчонка, судорожно всхлипывая и размазывая по щекам растёкшуюся тушь для ресниц. Его обходили стороной и презрительно фыркали.

Оказавшись на улице, любой юноша имел два пути: выпустить когти, показать зубы и бороться за существование в жестоких каменных джунглях мегаполиса, либо же принять женскую роль и жить лишь как рыбка-прилипала при каком-нибудь мужчине. Это никого не шокировало, хотя у некоторых людей всё же вызывало брезгливость. Однако в условиях, когда биологических женщин на всех не хватало, многие мужчины находили выход в своеобразном суррогате — в сучках.

И Микки выбрал второй путь.

Маленькую смазливую псевдо-девочку принимали на работу разве что официанткой в неавтоматизированных кафе, да и то с большим скрипом. Но рано или поздно Мила выясняла, что все эти заведения являются замаскированными борделями. Первое время она увольнялась сразу же, как только нелицеприятная правда становилась очевидна. Но потом гордость размякла и растворилась в кислоте нищеты. Да и многие клиенты были щедры и добры. Один даже обещал жениться. Но он обещал это всем «девочкам».

Мила рыдала ночами, мечтала о настоящей любви и в то же время черствела.

А потом её выкинули на улицу и даже пригрозили переломать ноги — одна из товарок подставила её, подстроив крупную кражу.

У Милы остался только старенький матерчатый рюкзачок, набор косметики, кое-какие сбережения, коротенькое салатовое платьице и белые гольфики. Да пара отлично усвоенных жизненных уроков — мужчины любят маленьких глупеньких девочек. И ходить надо, ставя ноги как бы по одной линии, точно идёшь по канату.

Миле казалось, что уличная проституция мало чем отличается от того, что ей приходилось делать в закутках грязных забегаловок с обрюзгшими клиентами. Но она ошиблась. В забегаловках, как это ни странно, за неё могли вступиться хозяева, да и размолвки между «девочками» решались быстро и бескровно.

Улица же встретила её хромировано-стеклянным оскалом безучастных махин домов и жестокостью, жестокостью, жестокостью.

Первого же клиента, которого ей удалось найти, отбила — в прямом смысле этого слова — какая-то великовозрастная сучка, расквасив Миле нос и выдрав прядь волос. Второй клиент избил Милу сам, да ещё и не заплатил ни единицы. Был мерзкий старикашка в каких-то язвах, которых, впрочем, неплохо заплатил за оральные ласки. Был какой-то тощий псих, который едва не снял опасной бритвой скальп с Милы прямо во время секса. Были двое киборгов, которые особенно не издевались и даже заплатили хорошо, но при этом оттрахали так, что бедная «девочка» несколько часов кряду провалялась на грязном мокром асфальте, скорчившись и неровно дыша. Была небольшая компания байкеров, которые просто погоняли «девочку» по узким улочкам, улюлюкая, взрёвывая моторами своих громадных мотоциклов, отвешивая подзатыльники, а в довершении вырвали сумочку с последней кредиткой и укатили восвояси.