Ведьма для лорд-канцлера - Дана Данберг Страница 8

А библиотека тут была очень неплоха, надо сказать. Хотя сначала я расстроилась, увидев на ближайших к двери стеллажах одни любовные, исторические и современные романы. Классических произведений тоже было в достатке, но их я почти все уже успела прочитать в пансионе.

Как говорила мать-настоятельница: «Хорошая гувернантка должна не только уметь учить, но и знать, о чем она учит». Она всегда разделяла эти два понятия — умение преподать, разжевать тему, чтобы воспитанник понял, и вдумываться в материал самой. Тут я с ней согласна. Мари вот была истинным педагогом, даже помогала нашим наставницам в пансионе учить маленьких. Я же, несмотря на знание темы, этого не умела — путалась, терялась, впадала в ступор от малейшего вопроса ученика, хоть и знала ответ, но сомневалась. Частично этим можно объяснить ту скромную сумму, которую я заработала на практике в прошлом году. Ну не мое это, я о другом мечтаю.

Поскольку библиотека была огромной, я решила посмотреть дальше. Не может же быть, что тут одни любовные романы для взбалмошных богатых девиц! И через три пролета я обнаружила то, что было интересно уже мне, — большую целительскую энциклопедию.

У нас в пансионе была только выжимка из этой поистине великой книги, вобравшей в себя мудрость и практику поколений светлых.

Для мира я пропала надолго. Кто бы мог подумать, что читать энциклопедию — это так захватывающе. В себя меня привела только непонятная трель, судя по времени, возвещающая об ужине. Обед я, получается, пропустила и даже не слышала звонка.

Почувствовав, что желудок еще немного и взбунтуется от этого голодного пайка, я все же решила его немного подкормить. В том, что его покормят нормально, я, честно говоря, очень сомневалась.

А когда вошла в обеденный зал, меня ждал еще один сюрприз — девицы были разодеты в пух и прах. Кажется, одна я не побеспокоилась о нарядах... о всех трех. Ну что поделать, если у меня больше ничего нет?

Я села за столик, и ко мне практически тут же подсела та самая светлая, которая с утра хлюпала носом.

— Привет, ты зря расстроилась и на обед не пошла. Не обращай внимания!

— Да я не... — такие неожиданности всегда вгоняли меня в тот же самый ступор, что и вопросы воспитанников.

— Меня, кстати, Милена Дероверо зовут, а тебя?

— Летиция Сорано, приятно познакомиться, — искренне ответила я.

Я, конечно, читать люблю, но и не общаться ни с кем я тоже не привыкла. Когда всю жизнь вокруг тебя люди и даже на секунду нет возможности остаться одной, это накладывает определенный отпечаток.

— И мне приятно, — весело защебетала девушка. — Так какие планы на будущее?

— В смысле?

— Ну, помимо выжить в этом гадюшнике. — Блондинка, типичная светлая, сморщила носик. — Что делать будешь потом?

— В пансион вернусь. — Я пожала плечами. — Или гувернанткой устроюсь. К светлым.

— О-о-о! А как же замуж?!

— Я об этом пока не думала, честно говоря.

— Ну и зря. У тебя есть все шансы попасть в сотню, как и у меня, впрочем. Люди любят светлых.

— И что с того? Не нужна мне эта сотня и конкурс этот дурацкий. — Может и не стоило этого говорить, но темные, сверлящие мой затылок глазами, уже начали всерьез раздражать, и я просто не сдержалась.

— Дура ты. Сразу видно, умная, а дура. У тех, кто попадет в сотню, есть все шансы удачно выйти замуж. У всех, кто на этом отборе, они есть, но у первых ста эта возможность гораздо выше. А тех, кто не пройдет, расхватают, скорее всего, в любовницы и фаворитки — тоже неплохо.

— Что же хорошего? Быть фавориткой темного — верная смерть.

— Темного — да, но ты же не думаешь всерьез, что за конкурсом будут следить только они? А так что тебя ждет? Нищета, — припечатала она.

— Но я планирую работать.

— Гувернанткой. Да, я слышала. Вот только сколько ты ею проработаешь с такими данными? Много ли замужних женщин захотят видеть тебя в своем доме? Поверь, я знаю, о чем говорю.

— И откуда? — я начала злиться. Пришла вот и испортила мне все настроение. Кто ее просил, спрашивается? Однако стоит признать, что логика в ее словах была.

— Моя семья вовсе не богата, так что я помогаю отцу с деньгами с семнадцати лет. Как раз гувернанткой и работала, но увольняться приходилось чуть не каждые два месяца. Потом сиделкой к престарелой одинокой темной устроилась. Вот у нее два года уже и работаю. Это все про отбор она мне рассказала, а то была бы я такая же дурочка, как ты.

— А мне-то ты это все зачем рассказываешь? Мы же вроде конкурентки.

— Ага, конкурентки. — Милена хмыкнула. — Вот только ты думаешь, почему на нас все волком смотрят?

Я пожала плечами. Из-за конкуренции, из-за чего же еще.

— Они просто знают, что у светлых больше шансов. Было же объявлено, что на первых этапах будет народное голосование, а также приз зрительских симпатий — денежный.

— М-м-м... Не знала. Я практически ночью, сразу после объявления, уехала.

— Вот! Понятно, что люди проголосуют за светлых, деньги тоже уйдут к одной из нас. Тут темным ничего не обломится, уверена.

— Что тогда помешает оставить в сотне только светлых?

— Ага, а где ты их столько найдешь? Я вообще удивлюсь, если нас будет больше десятка.

— Нас не настолько мало.

— Боже, из какой глуши ты вылезла! Нас меньше, чем темных, — да, но к двадцати годам почти все светлые замужем. Родители очень сильно беспокоятся, как бы их светлое чадушко не заарканил ради большой любви темный. Не всех, конечно, используют как батарейки, но кто гарантию-то даст?