Щит побережья. Блуждающий огонь - Елизавета Дворецкая Страница 8

Оба друга засмеялись, но в шутке была большая доля правды. До подобных детских забав оставалось недалеко.

– Брендольв сын Гудмода! – окликнул вошедший гест. – Конунг зовет тебя.

Как ужаленный, Брендольв дрыгнул в воздухе ногами и стремительно поднялся, стал оправлять рубаху, накидку и пояс. Неужели что-то начнет происходить? Наконец-то!

– Иди, иди! – насмешливо напутствовал Эрнгельд. – Должно быть, конунг хочет, чтобы ты вывел на бой еще одного жеребца.

– Или борова! – подхватил Асмунд. – Лучше всего было бы устроить бой свирепых жаб, но боюсь, они не проснутся даже ради конунга…

Брендольв их уже не слушал. Он бежал за гестом, убежденный, что наконец-то его ждет серьезное дело.

Против обыкновения, конунг ждал его не в гриднице, а в девичьей. Брендольв тут еще не бывал и с некоторой неуверенностью вступил во владения кюны Даллы. Сама она тоже находилась здесь и нянчила младенца, сидя на пышно убранной мехами лежанке. Резные столбы по углам делали лежанку похожей на почетное сиденье конунга и придавали молодой женщине истинно царственный вид. Но Брендольву было неприятно ее видеть: эта маленькая миловидная женщина с острыми хитроватыми глазками, с подвижным, но не слишком умным лицом чем-то не нравилась ему. При всей пестроте и пышности ее наряда, при всей надменности, которую она умела напускать на себя, она казалась полным ничтожеством рядом со спокойной, сдержанной Ингвильдой. Почему-то казалось, что кюна Далла как-то мешает Вильмунду сыну Стюрмира быть тем, кем он должен быть, имея на поясе освященный меч конунга.

– Я вижу, ты немного заскучал! – сказал Брендольву Вильмунд. – Смелому скучно сидеть без дела, верно?

Молодой конунг старался держаться бодро и говорить весело, но Брендольв видел, что тот чем-то угнетен, и это наполняло его самого неприятным чувством. Впрочем, чему удивляться? На месте Вильмунда каждый был бы невесел.

– Я хочу, чтобы ты поехал на Острый мыс и посмотрел, как там идут дела у моего родича Гримкеля ярла*, – продолжал Вильмунд конунг. – А потом тебе следует поехать на восточное побережье и передать Хельги хёвдингу мое приказание: немедленно собирать войско и вести его сюда. Теперь уже ясно, что фьялли и рауды не будут обходить Медный Лес с восточной стороны и восточному побережью ничего не угрожает. Хельги хёвдинг должен помочь нам отстоять западный берег. Скажи ему об этом. Ты – доблестный человек, и я уверен, что ты сможешь выполнить это дело.

Брендольв промолчал. Ему было неприятно, что его отсылают прочь, хотя бы и с таким почетным поручением. Он хотел что-то сделать сам, а ему досталось только подгонять Хельги хёвдинга. Который, по правде говоря, не нуждается в понукании и сам знает, что и когда ему делать.

– Вильмунду конунгу нужны верные люди на восточном побережье, – сказала кюна Далла. – Мы верим в твою преданность и будем рады узнать, что ты женился на дочери Хельги хёвдинга. Тогда мы сможем не опасаться предательства с его стороны. Тогда он не повторит ошибок Фрейвида Огниво.

– Хельги хёвдинг не может быть предателем! – горячо воскликнул Брендольв. Сомнение в чести Хельги хёвдинга задело его так же сильно, как если бы в предательстве обвинили его самого, и он враждебно глянул на кюну. Он неосознанно считал своим долгом защитить оставшихся за спиной близких от нападок этой женщины, которая так легко предала своего мужа и променяла его на пасынка. – Он – смелый, высокородный, доблестный человек! Я уверен, что он уже собирает войско! Просто он не хочет погубить его впустую и ждет, чтобы убедиться… Что весь Квиттинг пойдет в бой единой дружиной!

– Он сможет верить в это крепче, когда отдаст тебе дочку и в придачу войско, чтобы ты привел его сюда! – твердо, повелительно сказала кюна Далла. С неженской суровостью она глянула Брендольву в глаза, и он со всей ясностью ощутил, что власть здесь принадлежит именно кюне Далле, хочет он того или нет. – И чем быстрее все это произойдет, тем лучше. Будет хорошо, если ты отправишься в путь прямо завтра. Дорога неблизкая. Фьялли, может быть, сегодня ближе к нам, чем Хельги с его войском!

Брендольв вышел, и кюна Далла проводила его взглядом. В ее острых глазках светилось скрытое торжество. Вот она и одержала еще одну маленькую, но важную победу, выбила еще один камень из-под ног у своей соперницы. Брендольв пылок и решителен, он мог бы стать серьезной опорой для Ингвильды, если бы та успела его приручить. Кюна Далла была уверена, что точно разгадала замыслы ненавистной гордячки. Ведь склонность судить о других по себе – весьма распространенный недостаток, ему подвержены многие как благородные по духу люди, так и совсем наоборот. Как сказал бы Оддбранд Наследство, вор всех ворами считает. День за днем кюна Далла незаметно и умело разжигала в душе Вильмунда все большую вражду к невесте, которая, обернись все по-другому, могла бы вертеть им так же легко, как Далла. Только, разумеется, к своей собственной выгоде. Нет, Далле не нужна была женитьба Вильмунда и рождение его детей, которые преградят дорогу к власти маленькому Бергвиду, не нужно было усиление Фрейвида в ущерб ее брату Гримкелю, хёвдингу южной четверти Квиттинга. Ну, и себе самой она приобретет, если все сложится удачно, гораздо более приятного и удобного мужа, чем старый и грубый Стюрмир по прозвищу Метельный Великан.