Чудовище под лживой маской - Любовь Огненная Страница 8

— Не смущайте меня, мой друг, — прошептала, пропуская вперед Месье Перуа.

— Мое сердце болит, когда вы называете меня только другом.

— Увы, пока не могу себе позволить звать вас как-то иначе, но все зависит именно от вас.

— Я готов хоть сегодня!

— Не горячитесь, — попеняла я парню. — Правила приличия никто не отменял. Вы должны просить моей руки у папа.

— Открою вам страшную тайну, — произнес он заговорщицки. — Я собирался сделать это сразу по возвращении. Маман уже шепчет на каждом углу о том, что вскоре мы будем играть свадьбу…

Вот так и рождаются слухи. Если бы в дороге не случилась такая трагедия, то Абиля выставили бы на посмешище. Леди де Нераш, несомненно, прекрасная женщина, но держать язык за зубами ей не свойственно, а надо бы. В этом мире каждое упавшее слово обязательно поднимут и добавят свое.

— Вы замолчали… Ваше желание угасло? — неправильно понял мою задумчивость Абиль.

— Нет-нет, что вы? Оно по-прежнему так же сильно, как и ваше. Мне кажется, вы станете для меня прекрасным супругом, а я для вас постараюсь быть поддержкой и опорой.

В кабинете за высоким столом сидел Пир де Нераш, но, как только мы вошли, мужчина поднялся и вышел к нам.

— Доброго утра. Какой чудесный сюрприз. Леди де Ламаш, Месье Перуа, — кивнул он мне, а врачевателю пожал руку. — А где же ваш папа, Леди Аврора? И отчего вы в таком нелепом наряде?

— Простите мне мой вид, лорд. — Понимала, что даже книксен сделать не могу, потому как не в платье. — Мы ехали к вам почти без продыху, чтобы сообщить важную весть.

— Тогда распоряжусь, чтобы вам помогли привести себя в порядок. Да и отдохнуть с дороги стоит.

— Нет-нет, дело действительно безотлагательное, — заверила я мужчину.

— Хорошо, — насторожился он, а Абиль сжал мою руку. — Тогда присядем.

Подробно рассказав все свои злоключения, замолчала, ожидая реакции. Мужчины не перебивали меня. Внимательно выслушав, Пир де Нераш поднялся и разлил по бокалам бренди. Пауза затянулась, но к алкоголю, в отличие от своих собеседников, я не притрагивалась. Так и держала бокал, когда хозяин особняка заговорил:

— Признаться, мне трудно верить, что на наших землях могло произойти что-то подобное. Но я не склонен не доверять вам, дитя. Не представляю, как вы вынесли все это. Прекрасно знаю, насколько вам была дорога Мариша. Да и смерть лерга — это большая утрата для всех пиров наших земель…

— Что вы намереваетесь делать? Наверняка Пир де Кюро уже приехал в столицу, и только от вас зависит, какую именно правду узнает король. — Прекрасно понимала, что нас уже, скорее всего, нагнали.

Мы двигались медленнее, чем могли бы, из-за кареты и повозки, поэтому выигранная ночь ничем не выручала. Волновалась, что убийца нянечки может остаться безнаказанным. Такого допустить просто не могла.

— Я немедля собираюсь отправиться к королю. Попрошу аудиенции и думаю, он примет меня. Абиль, распорядись, чтобы наших гостей разместили с комфортом. И пусть кто-то сбегает к портнихе. Негоже леди Авроре расхаживать по столице в таком виде.

После водных процедур думала, что не смогу сомкнуть глаз, но едва голова коснулась подушки, веки налились тяжестью. Абиль разрешил мне посетить церковную комнату, дабы отпустить душу нянечки, и теперь я засыпала в спокойствии. Раньше никогда не была религиозной, но, попав в этот мир после смерти, уверовала во Всевышнего.

Мне снился папа. Он сидел в своем любимом кресле у камина, в котором в тишине комнаты потрескивали поленья. Огонь облизывал дерево, съедал не щадя. Папа перечитывал истории путешествий Гауса. Старинная книга — она была потрепана временем, а на желтых страницах кое-где можно было отыскать кляксы от чернил. Это Берг переусердствовал, переписывая сказания на листы. Для упражнений папа всегда давал ему именно это книгу.

— Вы вновь читаете. Отчего не взять другую историю? Эту вы знаете наизусть. — Присев у ног папа, взяла его за руку. Всегда теплые пальцы, усеянные морщинами, сейчас были невыносимо холодны.

— Я знаю ее наизусть, но каждый раз открываю для себя что-то новое. С книгами всегда так, дитя мое. Каждая история, в зависимости от того, в каком настроении ее читаешь, предстает в ином свете. Ты замечаешь те детали, которые ранее были скрыты взору.

— Но ведь история не меняется.

— Не меняется. Те же слова, те же предложения, но все зависит от наших мыслей и эмоций. Также и с людьми. Я смотрю на тебя и понимаю, что ранее не замечал, как сильно ты повзрослела. Ты развита не по годам и вполне можешь дать фору даже Энтони. Удивляюсь, как не видел этого ранее, но тем не менее я спокоен за тебя и за твою судьбу. Потому что главное, что есть в женщине, это не ее красота, как принято считать среди аристократии, а ее ум.

— Но и красоту нельзя списывать со счетов. — Улыбалась, оглаживая руку папа. Хотела согреть ее, но не получалось.

— Иная красота несет только вред. Именно из-за нее на тебя покусился Лерг де Бельво. Ты ангел, дитя мое. Я не видел никого красивее тебя.

— Вы мой папа. Всем родителям кажется, что их дети самые красивые и самые умные. Самые достойнейшие из достойнейших.

— Я говорю тебе правду, дитя мое. И говорю тебе ее лишь потому что хочу тебя предостеречь. Тебя взрастили в любви, но мир за стенами этого дома жесток и опасен. Хочу чтобы ты училась смотреть на людей и видеть их суть, отрекаясь от эмоций и мыслей. — Папа поднялся и подал мне руку. — Подмечай детали, обращай внимание на мелочи и тогда будешь знать, чего ожидать.

Его лицо озарила улыбка, а сон рассеялся, потому что в мои покои постучали. Пыталась ухватиться за остатки наваждения, но нет. Окунуться в сновидения не получилось.

— Ваша милость, — раздался голос служанки за дверью, — Я принесла вам готовые платья от портнихи. Его милость уже вернулся и просит вас спуститься в столовую.

Сердце забилось часто-часто. Молилась Всевышнему, чтобы убийца был пойман. Не переживала за свою жизнь, нет. Слишком ярким огнем горело желание мести.