Выбор Шутника - Тамора Пирс Страница 78

— Стой, именем короля! — воскликнул один, пытаясь достать свой меч.

— Стой! — вопил другой.

Броно бросил взгляд на Дайневона. Мальчик был вне его досягаемости. Между ними оказались стражники. Броно потянул, было, свой меч, но оставил задуманное и исчез через потайную дверь. Стражники бросились за ним, оставив короля плакать в одиночестве.

— Он сошел с ума? — прошептала Али. — Ведь он только что пытался похитить короля!

— Вовсе нет. — Около Али появилась светящаяся фигура Киприота. — Он просто хочет власти, которую Имаджан и Рубиньян ему никогда не дадут. И если он не может обрести власть здесь, то почему бы не попробовать в другом месте? Вот так, Али из Торталла. Время покажет, чем закончится наша сделка.

Киприот внезапно замолк. Перед ними появились две яркие фигуры, мужчина и женщина, сверкающие так, что у Али заболели глаза. Мужчина был мощный и чернокожий, с короной на голове, в золотой броне, в руках он держал копье. Женщина с обнаженной грудью, в юбке колоколом. Корона сияла на ее темных волнистых волосах. Вокруг ее рук обвились огромные змеи.

— Брат, что ты здесь делаешь? — требовательно вопросили они, глядя на Киприота.

Али зажала рот рукой, чтобы не вскрикнуть. Божественные голоса проникали через ее нематериальное тело, лаская его подобно древнему шелку.

Митрос — Али знала, что это мог быть только Митрос, — добавил:

— Мы оставили тебя заниматься морскими делами, — его голос гремел так, что у Али разрывались уши.

— Мы заняты сейчас на другом конце мира. И вот, вернувшись, находим тебя в раджмуатском дворце, который уж никак не часть моря. — Мать Али когда-то описывала голос богини, как лай собак и звуки горна на охоте. Али голос богини напомнил скорее возглас гордого орла и шуршание змей на скале. Ноги стали ватными от страха, но она изо всех сил держалась. Одно дело — опуститься на колени перед Черным богом, и другое — перед этой божественной парой, которая так навредила рэка.

— Мои уважаемые братья и сестры видят проступок в каждом моем шаге? — спросил Киприот. — Вы настолько неуверенны…

Али толкнула его. Потом она частенько задумывалась, а ощутил ли он пинок? Сейчас же она заметила, что внимание всех трех богов обратилось на нее.

Али повиновалась своим инстинктам. Она улыбнулась, глубоко поклонилась Великой Богине и Митросу и самым почтительным тоном сказала:

— Прошу прощения, о Великие Боги, но я прошу вас простить друга моего отца и моего покровителя. — Киприот ведь как-то сказал, что работал с ее отцом. Помня о том, что следует говорить только правду, она продолжила: — В настоящее время я очень интересуюсь политической ситуацией в Раджмуате. И уж раз я тут, то стараюсь понять и запомнить как можно больше. События, происходящие здесь, крайне важны для политики Торталла.

«Теперь хватит, — подумала она. — Они могут заподозрить неладное».

— Да и зачем я все это говорю? Ведь вы Великие Боги, и сами все знаете. Покорнейше прошу меня простить. Ваш брат Киприот лишь помогает мне здесь, на Архипелаге. Он очень великодушен. — Она почувствовала, что по лицу стекает пот. Но, тем не менее, она говорила только правду.

Али низко опустила голову, божественный свет слишком резко бил в глаза. Сияющие пальцы подняли ее подбородок, и ей пришлось смотреть прямо в изумрудно-зеленые глаза бога.

— Я ведь могу заглянуть в твое сердце, Али из Пиратского Обрыва, — произнесла богиня, и Али пробрала дрожь. — И я замечу, если ты лжешь.

Али чуть отступила назад и поклонилась с прежним уважением.

— Великая Мать, ты знаешь, я говорю правду, — сказала она, тщательно выбирая слова. — Ведь если я солгу, ты сразу это заметишь. Ты знаешь семью, которой я служу. И знаешь, как важно для них узнать о смерти Хазарина и измене Броно. — Не зря она прислушивалась к тете Дайне! — Простите меня великодушно, Великая Мать. Я не хочу быть непочтительной. Ваш божественный брат Киприот знает, что семья, которой я служу, в опасности. И он принес меня сюда, чтобы я посмотрела на эти события.

На лице богини не отразилось никаких чувств. Но все же Али заметила, что богиня подняла брови и сомкнула рот. Али помнила такое выражение у своей матери: Аланна смотрела. Так, когда подозревала кого-то во лжи.

— Твоя мать предана мне, — сказала богиня.

— Сущая правда, Великая Богиня, — поклонилась Али, — но я больше похожа на своего отца, и иду его дорогой. Я служу Шутнику.

— Ты очень похожа на своего отца, — сказала Великая Мать, ее голос пронзил Али насквозь. — Вот какую шутку он решил разыграть.

— Это вовсе не шутка, — постаралась уверить ее Али. — То, что я делаю тут, очень серьезно.

— Довольно, — нетерпеливо произнес Митрос. — Тезаи на другой стороне мира бьют в гонги, призывая на войну. Их женщины просят тебя, сестра, дать им силы бороться с врагами. — Затем он обратился к Киприоту: — Когда мы установили мир три столетия назад, ты потерял свое величие. Не думай, что мы позволим тебе разрушить мир.

— Брат мой, — смиренно сказал Киприот, — конечно, я помню, что был тогда побежден.

Весь мир вокруг них закружился. Когда к Али вернулось зрение, Митрос и Великая Богиня исчезли.

Она посмотрела на Киприота. Он сидел, погруженный в свои мысли. Она ткнула его локтем.

— Ты мне должен, — сказала она.

— Знаю, — ответил бог. — Никто не скажет, что я не отвечаю добром на добро. Хочешь, я освобожу тебя от нашей сделки? Отправлю тебя домой к отцу и поговорю с ним о тебе.

Али приоткрыла рот.

— Я могу тебе верить?

— Но я же должен тебе. Даже шутники и обманщики должны платить свои долги.

Али задумалась. Снова попасть домой к папе, избавиться от металлического ошейника… Сканранская война подходит к концу.

Скоро вернется мама, и тетя Дайна, и дядя Нумэйр с младенцем. Снова горячие ванны и новые моды. А когда вернутся войска, в столице будет много праздников. Снова можно будет читать книги, лениться, одеваться в красивые наряды. Можно будет даже высказывать свое мнение, как лучше управлять людьми.

Она улыбнулась и покачала головой, представляя, как дает советы. Но тут же вспомнила о Виннамин и Мекуэне, Сарэй и Дов, Улазиме и Чинаол. Нават мог бы возвратиться в Торталл вместе с ней, а Локидж и Юнай нет. И Киприот намекнул, что Броно принесет в Танаир опасность.

— Нет, — сказала она, наконец, — наша сделка в силе. Так легко ты не отделаешься. И если я выиграю, то ты выполнишь то, что обещал, и будешь мне все еще должен.

Киприот вздохнул.

— Жесткие условия, Али.

Она не успела сказать ни слова, как он схватил ее, и они вылетели через крышу дворца и снова отправились на север.

В воздухе Али внезапно осенила одна мысль. Ее мать была избрана богиней. Почему же богиня не знала, что она отсутствует? Ведь мать могла, обратится к богине, но не сделала этого. Это все Киприот, поняла Али.