Дурман-звезда - Владимир Прягин Страница 77

– Это издевка?

– Нет, леди, – зло бросил всадник, – это совет. Вы же считаете себя лучше других – так давайте проверим. Да, трюм не столь надежен, как каменный подвал под землей, но все-таки это тоже укрытие. И если солнце сочтет вас достойной, то вы переживете эту ночь, не потеряв себя. Сохраните разум и память, а завтра отправитесь в ссылку, к которой вас так гуманно приговорили. Вы считаете, что шансы невелики? Что ж, тогда используйте с толком время, что вам осталось до вечера. Поразмышляйте о жизни, Древнейшая. Говорят, это помогает.

– А ты молись, чтобы я тут сдохла. Иначе я вернусь и найду тебя.

– Видимо, я должен обидеться. Но на самом деле я даже вам благодарен. Видите ли, в чем дело, – лорд-регент, которому я служу, давно искал способ избавиться от этого бородатого недоразумения на троне. Вы решили для нас проблему.

Криста молчала, только желваки играли на скулах. Всадник полюбовался этой картиной, потом произнес:

– Впрочем, мы увлеклись. Меня ждут дела. А вам предлагаю скорей подняться на борт – когда мы отъедем, сюда прибегут собаки.

Дракониха, ни слова не говоря, полезла наверх. Лорд-арбитр и Ясень последовали за ней. Верховые поскакали к воротам, поигрывая хлыстами, а собаки бросились к лестнице. Одна, бежавшая первой, подпрыгнула и едва не ухватила Ясеня за сапог. Зубы клацнули в воздухе, и тварь захлебнулась надсадным лаем.

На палубе уже собрались человек десять – товарищи по несчастью, которых привезли раньше. Они свободно бродили по кораблю. Сбежать все равно нельзя – загрызут собаки. А поднять корабль в воздух способен лишь капитан, который сейчас отсутствует, как и остальная команда. Ну а завтра, когда капитан придет, все на борту будут уже мертвы или, в лучшем случае, потеряют рассудок. Деревянный трюм не поможет. Ссылка уже не понадобится. Изящно и просто, регент будет доволен…

А собачки утром так и будут бегать, как ни в чем не бывало. Они настолько безмозглые, что помешательство им никак не грозит. Это не животные даже, а так, ходячие челюсти.

«Ссыльные» на палубе не походили на душегубов с большой дороги. Ясень готов был поспорить, что многие из них недавно занимали государственные посты, но чем-то насолили короне. Вернее, людям, которые имеют право решать, что для короны лучше.

Один из арестантов (из древнейшего рода, если судить по чертам лица и по манере держаться) присмотрелся к новоприбывшим и спросил удивленно:

– Лорд-арбитр? Что вы здесь делаете?

– То же, что и вы, полагаю.

Потом о чем-то спросили Кристу, она отвечала сдержанно. Ясень же, не вникая, стоял у борта и прислушивался к себе. Слабость еще не ушла, но самочувствие улучшалось, и опять проснулся огонь. И это, пожалуй, дает арестантам шанс. Регент, конечно, хитер, но такого даже он не в силах предусмотреть.

– Давай отойдем, Криста.

Аристократка пожала плечами и поднялась следом за ним к форштевню. Посмотрела, как псы носятся вокруг корабля, а за забором всадники удаляются по дороге. Сказала тоскливо:

– Эх, не того я прирезала…

– Сейчас не время об этом спорить. Пора выбираться.

– Попробуем, конечно. Наломаем досок, сделаем факелы. Но нас слишком мало, а эти псы огня почти не боятся – только хлыстов. Так что сам понимаешь…

– Я подниму корабль.

– Не выйдет. Корабль спит. Без капитана он – обычная деревяшка.

– И все-таки я попробую.

Ясень дотронулся до форштевня. Прожилки из живого металла едва виднелись на темной поверхности. Да, деревянного змея заранее усыпили, чтобы он не сошел с ума, когда на землю прольются слезы. Но придется ему проснуться. В конце концов, у Ясеня это уже не первый корабль…

Закрыв глаза, он мысленно позвал змея. Отклика не последовало, словно под ладонью и впрямь было простое бревно. Значит, так просто не добудишься? Ладно. Сейчас ты увидишь сон, который тебя встряхнет.

Ясень плотнее прижал к «чешуе» ладонь, сосредоточился. Вспомнил хлысты у всадников. Потом представил, что хлыст теперь у него в руке. Только не фиолетовый, а ослепительно-красный, будто свитый из раскаленной проволоки. И этой огненной плетью мысленно стегнул по деревянной шкуре.

Над пустырем как будто прошла волна – даже псы заткнулись. Корабль вздрогнул, и Ясень ощутил его боль. Обожженный змей, проснувшись, завыл беззвучно и жалобно.

«Ты взлетишь, – Ясень не сказал это вслух, но знал, что змей его понимает. – Взлетишь или сгоришь прямо здесь».

И деревянная туша начала подниматься.

Ясень открыл глаза. Металлические прожилки ярко и тревожно мерцали, над форштевнем вился лиловый дым. Дракониха стояла рядом, отвесив челюсть.

Причальные тросы, про которые Ясень совсем забыл, натянулись, не давая подняться в воздух. Досадуя на себя, он подхлестнул корабль огнем. Змей, обезумев, рванулся вверх. Канаты лопнули, словно тонкие нити. Палуба накренилась, люди падали друг на друга. Криста, вцепившись в Ясеня, проорала:

– Как ты это сделал?!

Он не ответил, пытаясь выровнять крен. Корабль стремительно набирал высоту, не желая слушать приказы. Когда Ясень, наконец, затормозил подъем, земля была далеко внизу. Желая всего лишь перескочить забор, он явно перестарался.

– Ясень, – сказала Криста хладнокровно, – посмотри назад.

Она показала куда-то вдаль, за корму. Там над морем будто простерлось исполинское воронье крыло – широким строем ползли грозовые тучи. Шторм шел с юго-запада, урча раскатистым громом. С каждой секундой ветер крепчал.

Ясень понял, что сесть обратно они уже не успеют. Ураган опрокинет их.

– Криста, вы сможете поднять паруса?

– Зачем?

– Просто скажи, сможете или нет? Ты знаешь, как это делается?

– Знаю. Корабль небольшой, на мачты лезть не придется.

– Командуй!

– Но только поднять – маневрировать уже не смогу!

– Надеюсь, и не понадобится! Ветер попутный!

– Что значит – попутный? Куда ты хочешь лететь?

Он ткнул пальцем вперед на северо-восток. Она поняла:

– До плоскогорья две сотни лиг! Не успеем!

– С таким ветром – успеем!

– Даже если так, корабль взбесится на подлете! Там жилы, забыл? Надо сесть раньше, в каком-нибудь городе, и найти убежище!

– Я понял тебя! Не трать время!

Уже не слушая Кристу, он опять терзал летучего змея, чтобы смять, стиснуть в кулаке своей воли этот недоделанный разум, оставить ему единственный путь – вперед, не отклоняясь от курса.

Ясень словно выпал из времени. Внизу проплывали рощи и убранные поля, излучины рек и дорожные перекрестки, за кормой катился грозовой вал в царапинах молний. Но он, Ясень, почти ничего не воспринимал, гоня корабль все дальше. Минуты слипались в часы. Ураган слабел.