Долина Дестино - Альберт Фейгельсон Страница 77

Две женщины вызвавшиеся помочь ей бесцеремонно вернули её к реальной жизни.

– Тужься, тужься дорогуша, сам он не выйдет! Поверь нам ему там хорошо! – кричали они ей так, что даже ветер испугался и, дойдя до середины комнаты, поднялся через щели в оконных рамах. Как могла она напрягла все силы, а две деревенские женщины как будто заклинали между её раздвинутыми ногами, что-то шепча себе под нос и со всей силой крича на роженицу:

– Не хватает музыки! Но не те времена!

Девушка, закрыв глаза, вспомнила, как тащила своего любимого из тьмы, когда та пыталась его поглотить во время поиска в лесу ночлега. Вспомнила камнепад, где только чудом не засыпало их при переходе вершин у моря – она ещё раз напряглась с удивительным мужеством, чтобы ещё раз попробовать приблизить момент появления своего младенца на свет. За это всё время она ни разу даже не назвала про себя своего ребёнка – девочкой, с первого дня это был – «Мой малыш, мой богатырь». И вдруг она почувствовала невероятную лёгкость и даже какую-то пустоту в нижней части тела, что-то скользкое в виде комочка живой плоти выйдя из неё, попало в руки её помощниц. Сделав невероятные усилия, пытаясь упереться руками в стол, она присела на полу и стала рассматривать в темноте маленький свёрток в руках этих женщин. Она интуитивно потянула руки вперёд, чтобы ей отдали его, но, не удержавшись, обратно положила всё тело на пол. Одна из женщин взяла этот сморщенный комочек плоти за крошечные щиколотки, приподняла его и, приложив руку к попке младенца, тихонько его шлёпнула. С её рук сразу же сорвался крик, быстро облетевший весь храм в каждом уголку, рассказывая о его маме, героине выдержавшей эту пытку и теперь он здесь и с вами.

– Положи его ко мне на живот, дай мне его обнять! – плача или от отпустившей её боли или радости произнесла Мама.

– Дай мне его! Покажи мне его хотя бы! – и она, протянув руки вверх, потеряла сознание.

Одна из женщин пыталась оттереть кровь с новорождённого, что-то ему напевала, он громко вопил, заполняя собой всё, что только мог. Дав ему пару секунд на серенаду первого дня (так раньше называли этот крик) завернули его в пелёнку, под быструю руку, сделанную из сорочки мамы и, положив свёрток матери на живот отошли.

– Назовём тебя Ленад, в честь нашего принца, что не хочет приклонять голову перед новой королевой – устало произнесла одна из женщин. – Младенец пытался поднять шею, тараща на маму свои глазёнки, удивительной голубизны он уже требовал внимания. Он был по-своему красив и как все новорождённые смешной, ещё эти светлые густые волосёнки, торчащие во все стороны, придавали ему ещё более комический вид.

– Мамочка, вам, всё-таки предстоит встать умыться и вскоре покормить своего богатыря, – с улыбкой на лице произнесла одна из женщин, обращаясь к телу лежавшему на полу. Во время того как она говорила она присела на пол и пыталась поцеловать малыша и маму вместе.

Не успела она прикоснуться к маме, как ворота в храм с шумом и треском раскрылись, прежде чем появиться в дверях незваным гостям, ветер влетел внутрь, затушив два костра. Они хоть как то согревали это помещение до этого. В залы ворвалась восемь облачённых в доспехи рыцарей, каждый из них проходя ворота, занимал определённое место, держа в руках огромный факел. Женщина, наклонившись, взяла ребёнка в руки пыталась так же поднять и мать с пола. Когда она поняла, что та не встаёт потому, что по-прежнему, прибывает в состоянии обморока, начала успокаивать ребёнка.

Въехавший всадник остановил коня посреди всего этого хауса. Дождавшись, когда один из стражей протянет ему руку, и поможет слезть, отрывисто спросил:

– Где младенец? Голос, исходящий от рыцаря на коне был женский и через пару секунд сняв шлем, мотая головой, раскидав волосы по доспехам – предстала Королева.

– Вот он, госпожа! – испуганным и дрожащим голосом выговорила она.

Королева повернувшись к нему, застыла, как рыцарь после длинного похода увидевший долгожданный алтарь. На лице каждое мгновение появлялись новые чувства. Страх заменяла радость, восторг жутким удивлением, а слёзы заполняя глаза, придавали этой ситуации ещё большую путаницу. Прикоснувшись к нему рукой, она отодвинула с личика покрывало и улыбнулась. Всматриваясь в его глаза, она как будто искала с кем то сходство, голубые глаза излучали столько света и тепла, что она накрыла его обратно и отвернулась.

В голове у неё мысли менялись одна за другой, самые мрачные мысли приходили на смену самым радостным и счастливым. Она ещё не знала, как она поступит точно, не знала – как сделать так, чтобы это было правильно – она знала лишь, что непременно сделает это! Всевышние силы оказались настолько благосклонны к ней, что дали ей вполне достаточно времени, чтобы обдумать свой план. Вдруг она почувствовала приступ слабости и пошатнулась, положив одну руку на своего коня, она получила опору, это ей позволило просто стоять.

– Леди, вам надо вернуться в замок и лечь в постель, вы третьи сутки в дороге! – подошедший сзади рыцарь женским голосом произнёс эту фразу

– Мы забираем его с собой, её тоже: если она ещё жива. Произнесла королева, уже выезжая из храма.

Одна из женщин, отвернувшись от всех, что-то запихивала себе под платье.

Это были записки Илеш в очень странной форме

Когда во мне всё это появилось, я испугалась. Мало того, что не слышу, так ещё и появилось желание рисовать. Я решила тогда не разбираться в себе, а просто записывать и зарисовывать всё, что приходит ко мне. Для этого оставила место в дневнике наверху. Думала, что когда-нибудь я всё-таки найду ответ на это странное пришествие в красках и рифме. О том, что я не слышу, не знал никто. Скрыв это от всех, я научилась чувствовать не только то, что думают люди, но и видеть их чувства, скрытые словами. Только ради того, чтобы не понимать всех, я просила у высших сил вернуть мне слух. Я хотела просто слышать. Это, как слепой, видящий краски во сне, и мучающийся в реальной жизни, вспоминая их на чёрном фоне. Так же и я, принимая первые изменения вокруг себя в виде вибрации воздуха под напором семи нот, дописывала сама свою симфонию каждое утро. Слушая людей, я становилась ещё и немой от их обмана, или точнее любви к нему. Хотела просто слышать, но мне наверно была приготовлена другая судьба, и я её приняла, обернувшись в неё как в тёплое одеяло зимним вечером. Ниже я такая, как есть или какой хотела бы стать. Я не предприняла попытку найти выход или сделать выбор не из-за того, что я слабая, а наоборот, я считаю себя очень сильной и способной выдержать любой удар судьбы и выйти победителем. Не сопротивляться, а бороться за то, что по праву принадлежит тебе – это мой главный девиз в жизни. Когда я танцевала с веером, мечтала никогда не применить его стрелы ни для защиты и не для нападения, но всегда была готова поменять плавный танец ветра на военный ритм тела. Также и в жизни: не знаешь, что тебе уготовлено. Но лучше быть готовым ко всему. – «Вот как?», – этот вопрос мучал меня всё время, не найдя пока ответа, я отложила его в сторону, но не забыла.