Боевая магия для травницы - Евгения Решетова Страница 77

Дом встретил меня грохотом и криками. Для кого-то такое могло бы стать причиной сердечного приступа, седых волос и тоски по далеким Эхеленским горам, но не для меня. Я привычно сняла с себя амулет переноса — единственный в своем роде, созданный Нейвом специально для меня после двадцатого визита с требованием перенести меня к Орне. За этой небольшой подвеской гонялись все маги королевства, предлагали любые богатства, но каждый раз вежливо — или не очень — отправлялись к моему мужу. Почему-то посещать Тайный сыск ни у кого желания не было.

— Оливер! — рев мужа разнесся по всему дому, и я ускорилась.

Если в дело вмешался младшенький, то все плохо. И судя по звукам, в этот раз пострадала моя лаборатория. Ох, не следовало сегодня навещать подругу, нужно было дождаться, пока настой поменяет цвет, иначе весь эксперимент полетит к сильтам.

Вообще, второе мое посещение рудокопов не отличалось дружелюбными настроениями. Оуэн вообще опасался меня туда отпускать, но я очень хотела разобраться, почему мама молчала о прошлом и ничего мне не рассказывала. Орна делиться секретами отказывалась, а потом… А потом я увидела у нее трехцветную горовчанку, считавшуюся истребленной, завизжала от восторга, и разговор… пошел. О травах, о способах измельчения корней и стеблей, о применении, методах лечения, пациентах.

Так я и узнала, что черной аватой маму заразила Мина, случайно увидевшая ее в деревне рудокопов. Для подельницы ведьмы раздобыть споры болезни было нетрудно. Сама же Мина Ти Дерни все отрицала, но не спорила с тем, что опасалась встретиться с Ароной лицом к лицу, потому что та оставалась последней из оставшихся в живых, кто был в тот день в королевском дворце и знал правду.

Я долго обижалась на Орну, ведь та, зная, что ее подругу приговорили к смерти, все равно помогала в злодействах черным ведьмам. На что та ответила, что дала моей маме лекарство и этим искупила свою вину. Впрочем, переспорить рудокопов было практически невозможно. Вот уж чья логика была поистине непонятна! И даже спустя много лет тесного сотрудничества и дружбы я никак не могу разобраться в мотивах некоторых их поступков.

Зато теперь знаю, что мама бесконечно сильно меня любила и не хотела, чтобы я оказалась втянута в водоворот опасных событий. Задолго до моего рождения она мечтала о том, что ее ребенок наконец-то замкнет стену, используя все четыре вида магии, собранных вместе, но с моим рождением поняла, что оно того не стоит.

Мой отец отговаривал ее от глупой затеи, но любил слишком сильно и все-таки помогал. Они рассказали о своем плане королю Бразу, но тот к тому времени уже попал под влияние Канны и посчитал, что Дархаз Ти Эрхе пытается захватить трон по праву крови. И дальше все случилось так, как случилось.

Я много думала о том, как бы повернулась моя жизнь, останься жив отец, не сработай мамин план, доверься им король… Может быть, я бы все изменила, может быть, но тогда все стало бы совершенно другим. И Оуэн бы мог жениться, а не броситься на поиски Ароны, в которую был «чуточку влюблен». И за эту «чуточку» ему теперь придется страдать долго, ведь это у мамы был великолепный характер, а я пошла в папочку и спускать нежно лелеемые обиды не собираюсь. А уж как подумаю, что любимый дядюшка Теренс мог не возглавить Рейден, а уйти в военные, чтобы быть с любимой! Хотя эта самая любимая и так не дает ему спуску, напоминая о том, как жестока бывает судьба. И за то, что однажды усомнился в своих чувствах, приходится расплачиваться до сих пор. У Сиенны не забалуешь. А уж по моим внучатым племянникам плачет академия Альмерса. Точнее, молятся Небу, чтобы дядя их к себе в Рейден определил, как время придет, потому что несносных близнецов не вынесет даже закрытая военная школа.