Против всех! Смерти вопреки - Максим Паршиков Страница 77

– Так я ведь и сделал все, что было в моих силах, – включая дурня, настаиваю я.

– Ты мог еще сдерживать дракона, – не соглашается старик.

– Мог, – признаю я. – Но что бы это дало в итоге?

– Многое… – начинает он, но я перебиваю:

– Скажи мне четко и ясно, в каком месте я был не в своем праве? Где мой поступок противоречит нашему соглашению?

Старик, смешавшись, пытается протестовать:

– Ты мог держать дракона еще долгое время!

– Не мог, – нагло заявляю я.

– Мог, – не соглашается он.

– Ты отказываешься от своего слова? – спрашиваю прямо.

– Нет, но…

Устав препираться, иду в атаку, что называется, в лоб:

– Что НО? Ты собираешься выполнять взятые на себя обязательства или нет? Мне нужен четкий ответ на четко заданный вопрос. И все!

– Я не отказываюсь, но ты не выполнил свою часть договора! – настаивает он.

– Поясни, – остыв и даже с некоторым бесшабашным весельем требую я.

– Ты должен был приложить все усилия…

Тут уже не выдерживаю, перебиваю и, явно издеваясь, говорю:

– Главное условие было: никто из отряда не погибнет. Так? Я приложил все силы, и все остались живы. В чем я неправ? Все живы?

– Все живы… – подтверждает он.

И, не давая старику инициативу, продолжаю:

– Раз все живы, то с моей стороны условия сделки выполнены на сто процентов. Или я неправ?

– Все живы, но ты не приложил все усилия при этом, – возражает он.

– Я приложил все силы, – с жаром говорю я. – Мне даже удалось нанести несколько глубоких ран дракону! Также я пострадал – щиты изъедены кислотой, силы были на исходе.

Конечно, я притворяюсь. И да, играю роль «бедного родственника». Но почему бы и нет? Ведь я в своем праве. Тем более что меня вся эта ситуация очень забавляет. К тому же сила на моей стороне, и я могу позволить себе строить наш диалог так, как мне того хочется. Тем более учитывая факт, что каждый из нас пытался кинуть другого. Вот только мне посчастливилось приобрести несколько более весомых аргументов в свою пользу, чем моему оппоненту. Как говорится, два вора встретились, и один другого обокрал, правда, тут не воры, а мошенники, но суть-то та же.

– Итак, ты подтверждаешь условия сделки? Или мне назначить пеню в случае, если ты не собираешься выполнять условия соглашения?

– Хорошо, – сдался старик. – Я сделаю все, что обязался сделать, но ты неправ.

– В чем я неправ? Поясни. Не хочу потом считать себя обязанным тебе чем-то. Все по правилам или нет?

– Ты сделал не все, что в твоих силах, – завел снова старик.

– Как ты можешь судить о моих силах, если не знаешь их? – зашел я с другой стороны.

– Я видел, что энергии в твоей Искре остается еще много.

– Тебе показалось, – нагло заявляю я.

– Лжешь! – яростно закричал старик.

– Нет! – весело, стараясь не улыбаться, восклицаю в ответ. – К тому же не ты ли меня подставил? Я ведь не соглашался быть приманкой, не так ли? Я должен был сделать все, что в моих силах, но не по принуждению и не в борьбе за свою жизнь, а добровольно! Или мне что-то непонятно в твоих словах?

– Ты не был приманкой, – сбавил обороты старик. – Ты делал то, что требовалось…

– Случилось то, чему суждено быть, – добавил я весело. – Так о чем речь? Ты долго еще собираешься отпираться? Если ты не намерен выполнять соглашение, так и скажи.

– Все в порядке, – ответил он. – Вызывай крылья, и полетели в город магов.

– Значит, претензий больше нет? И вопросов ко мне больше нет? – настаиваю на четком и ясном ответе.

– Все в порядке, – говорит он в ответ.

«Ага, так я и поверил».

Не соглашаюсь мысленно со своим собеседником, но, само собой, молчу.

Однако делать нечего, спор исчерпал себя. Ведь очевидно, что я не отступлю и буду требовать выполнения сделки с его стороны. Поэтому стариком были вызваны крылья, и мы устремляемся в небо. К слову сказать, его крылья были несколько другими, будто тонкое, едва заметное глазу сияние лазурного цвета. Интересно, атаковать и защищаться ими можно? И насколько они материальны?

Передвижение по воздуху намного быстрее, чем идти на своих двоих по земле. Тем более что движение замедляют трупы, которых тут было, к слову сказать, немного. Наверное, сказывается находящееся рядом логово дракона. Пока мы летели, в голове метались противоречивые мысли и желания.

Думы были преимущественно о рациональности недавно законченного спора. Не стоило этого делать, но опьяненный силой Искры дракона, я не мог молчать. Сейчас, когда Искра усвоилась и не оказывает пагубного влияния на мои суждения, я отчетливо вижу, что совсем недавно, а именно во время спора, моя голова будто перестала рационально соображать. Как баран стоял и настаивал на своем, наслаждался, иногда резко раздражался и даже злился – это ли не показатели неадекватного поведения? Опасная вещь – поглощение Искр. Или этот эффект возрастает по мере роста личной Силы Искры? Думаю, так оно и есть. А еще есть зависимость от личной Силы поглотившего Искру, хотя тут уже не уверен.

Но мысли сбивались, хотелось прикончить старика, выпить его Искру, а там я и без посторонней помощи справлюсь. Тем более сейчас он один, истощен, а я стал не только сильнее, но и с почти полным объемом энергии в Искре.

Противниками такого решения выступала моя совесть и те остатки человечности, воспитания и, наверное, морали, которые были привиты мне на Земле, в той, прошлой и такой легкой по сравнению с этой жизни.

Ведь кажется – убей, стань сильнее. Причем сильнее намного. Но я медлил, сомневался. Что-то внутри меня не давало мне сделать этот, пожалуй, последний шаг, отделяющий меня прежнего от меня настоящего – безжалостного убийцы. Сломать себя было непросто, и я думал: а стоит ли оно того?

Окажусь сильнее, есть возможность атаковать великого архангела или архидемона, пленить кого-то из них и выбить признание о способе выбраться из этого мира. Вот только что я буду делать потом, когда все же выберусь из этого ада? Смогу ли жить, зная, что совершил ужасный поступок, причем не в состоянии аффекта, не во время яростного боя, а по трезвому и взвешенному расчету.

«Правду говорят, что самый страшный грех – это тот грех, который ложится грузом на совесть, тот, который полностью осознан и творится с полным пониманием последствий», – билась набатом мысль.

В душе я проклинал себя, проклинал свою слабость. Пусть этот мир чужд людям и крайне жесток, но ведь самое главное во всех ситуациях, даже самых трудных, оставаться собой. К чему идти против себя, ведь мы такие, какие есть. Пусть в этом заключается моя слабость, но ведь бывает так, что слабая сторона оборачивается сильной. Главное – суметь понять, как из слабости извлечь пользу и обернуть ее силой.