Рейдер - Михаил Михеев Страница 76

Вызывал Медведь — как обычно усталый и мрачный, на экране видеомодуля, стирающем габариты, казавшийся даже похудевшим. Ну, что поделаешь, дала у человека личная жизнь трещину во всю задницу, вернулся из очередного рейда — и застал жену с… Да не все ли равно, как звали покойного. Теперь мучается, правда, не пьет уже, хоть это слава Богу. Виктор загрузил его работой по самые уши, это помогало, но не всегда, из депрессии гигант пока что так и не вышел. Впрочем, вызывал по делу — доложил, что немецкий посол, похоже, созрел для разговора, жаждет встречи. Спрашивал, когда можно назначить. Виктор переглянулся с Айнштейном и ответил: давай прямо сейчас и прямо сюда. Нарушение этикета? Да и пес с ним, мы ведь не признаная мировым сообществом держава, а типа пиратская республика. Во всяком случае, в представлении обывателей. Ну а сами себя считаем гегемоном в этом районе. Если исходить из первого определения, то законы, в том числе и этикета, нам не писаны, а во втором — можем на них наплевать на правах сильнейшего. Так Виктор Медведю и объяснил. Тот, подумав, согласился и пообещал отправить немца немедленно, благо дежурный драккар всегда «под парами».

Отрубив связь, Виктор завалился прямо на успевшую уже просохнуть от утренней росы траву — клева все равно не предвиделось, так что спешить было некуда, а на солнышке, обдуваемый прохладным ветерком… В общем, нравилось это Виктору. Чуть в стороне сидел Айнштейн, аккуратно вырезая из деревяшки какую-то простенькую фигурку, шахматного коня, что ли… Мастеровитый все-таки мужик был, даже случись ему лишиться всего, с голоду бы не помер.

По всем прикидкам, раньше чем через пару-тройку часов драккара ждать не приходилось. Сам полет — это недолго, что драккару один скачок на орбиту и снижение, а вот пока посла привезут из гостиницы, в которой всю эту шатию-братию (то есть послов, прибывших на переговоры о дальнейшей судьбе военнопленных и их свиту) поселили, в космопорт, хотя это и недалеко, пока он соберется в самой гостинице, пока ему объяснят, что секретарь и охрана, прилагающиеся к послу по статусу, никуда не полетят… Это же целая эпопея. Однако Виктор ошибся — не прошло и часа, они как раз пили чай, как с неба, завывая посадочными двигателями, спикировал легкий драккар-истребитель. Ну да, именно спикировал — как однозначно определил по манере пилотирования Виктор, за штурвалом сидел Леха-самурай, он же Леха-псих, Леха-ас и Леха-камикадзе. Бывший военный пилот Российского военно-космического флота, хам и грубиян, настучавший по морде своему комполка (за дело, надо признать — незачем по чужим женам шляться, пока мужья в рейде), бывший наемник, бывший лихой пират, а теперь еще и один из лучших пилотов из команды Медведя и командир эскадрильи истребителей на единственном пока авианосце их небольшого, но очень грозного флота. Все это он успел в неполные тридцать лет и теперь был вполне доволен жизнью, ибо мог, не заботясь больше ни о чем, летать сколько угодно и куда угодно, а жил он, похоже, именно этим. Имея пра-прабабушку японку, пилот гордился своими японскими корнями и был свято уверен, что полностью проникся духом самураев. Остальные на это хихикали в кулак, но и только — у каждого свои загибы, а в целом парня уважали.

Метрах в пятидесяти от стоянки, у самого края леса, драккар с ювелирной точностью затормозил в паре метров от земли и удивительно мягко опустился на тонкие, обманчиво-хрупкие посадочные опоры. Двигатели в последний раз протестующе взвыли и смолкли. Лежащая у ног Виктора собака, подняв голову, лениво гавкнула и вновь опустила ее на лапы. Глаза псины закрылись, на драккар она больше внимания не обращала — привыкла. Виктор поскреб отросшую за три дня щетину:

— Все верно, Джоконда, я тоже считаю, что когда-нибудь этот придурок свернет себе шею. Но явно не сейчас. Впрочем, оно и к лучшему — подрастряс посла, теперь посмотрим, что за чинуша к нам прилетел.

Лайка по имени Джоконда лениво вильнула хвостом, сделав вид, что все понимает. Вот ведь счастливое существо — что бы хозяин не сделал, то и правильно, и думать ни о чем не надо. Наверное, за эту слепую преданность люди и любят собак.

Однако от немцев прилетел отнюдь не чинуша — из кабины драккара без посторонней помощи выбрался и не слишком напрягаясь спустился на землю высокий сухощавый старик в камуфляже и ставших уже притчей во язецах блестящих немецких сапогах. Впрочем, что он старик стало ясно уже позже, когда он подошел и стало видно его лицо, изборожденное многочисленными морщинами — уверенные, четкие движения выдавали в нем кадрового военного и одновременно скрывали возраст, спина прямая, будто палку проглотил… Такой посол скорее был бы уместен в боевой рубке линкора, чем во главе дипломатической миссии и Виктор сразу понял, почему фамилия посла показалась ему такой знакомой. А когда понял — поднялся навстречу и его примеру не раздумывая последовал Айнштейн.

Немец, в свою очередь, с удивлением рассматривал двоих идущих к нему молодых небритых мужиков в потертых десантных комбинезонах и не мог понять, подшутили над ним или тут что-то другое. Оказалось, что именно другое, потому что один из встречающих, повыше, помоложе и со шрамом на щеке, странным образом совсем не уродующим лицо, широко улыбнулся и, протянув ему руку, сказал на отличном немецком:

— Здравствуйте, адмирал, рад приветствовать вас в наших, так сказать, охотничьих угодьях.

— С кем имею честь? — суховато спросил немец.

— Да полно вам. Впрочем, если вам нужны формальности, герр Лютцов, то я — Виктор Михайлов, командир всего этого бардака, а мой старший товарищ — Айнштейн Александр Павлович, прошу любить и жаловать.

— Ну, что у вас бардак я и сам вижу, — немец немного чопорно продемонстрировал, что чувство юмора у него тоже есть и по очереди пожал руки обоих. — Я — Генрих Лютцов, направлен к вам главой делегации на переговоры по вопросу о дальнейшей судьбе наших пленных. Верительные грамоты вручать, или поверите на слово?

— Поверим, конечно, уж вас-то мы узнаем. Как, сначала пообедаем, или сразу к делу?

— Дело — прежде всего. На каких условиях мы можем получить наших людей?

— В смысле, немцев? Да Бога ради, какие условия, забирайте. Тех, кто захочет вернуться, разумеется, а то некоторым мы тут предложили работу по специальности и они согласились. У нас, знаете ли, не хватает грамотных инженеров, механиков… Да много кого у нас не хватает, поэтому за головы и руки мы неплохо платим. Во всяком случае, лучше, чем у вас.

— А…

— А об остальных даже не просите. Янкесы, британцы и прчие французы пойдут совсем по другому обменному курсу. А с вами я просто хочу кое о чем договориться, поэтому мне и нужен был полномочный представитель Германии. Кстати, рекомендую поблагодарить Александра Павловича — именно благодаря ему ваши потери в кораблях оказались невелики, а в людях — просто ничтожны.

Немец поблагодарил, но вид у него был несколько ошарашенный. Такого быстрого и, главное, положительного результата переговоров он явно не ожидал. Все правильно, репутация Виктора была все-таки репутацией пирата, на пирата, пусть удачливого, но именно пирата и строился расчет в переговорах. А сейчас все шло хорошо, но как-то не так. Ну не бывает такого! Есть какой-то подвох, не может не быть… Видя замешательство старика, Айнштейн толкнул Виктора в бок и сунул ему в руку небольшую железную стопку с водкой. Вторую такую же взял себе, третью — вручил Лютцову.