Радомир. Путешествие в Семиречье - Андрей Карючин Страница 75

Не прошло и получасти [18], как дом Радомира начал съезжать вниз холма и вскоре упал в реку, развалившись в разные стороны.

Горазд опустил руки вниз, и ветер тут же прекратился. Подойдя ближе и склонившись над остатками терема, друзья с сожалением похлопали Радомира по плечу.

– В доме должно быть просторно и не должно быть ничего лишнего. Но у тебя, скрепы с Землёй-Матушкой нет, матицы нет, пола нет, – заключил учитель. – Не пойму, как он ещё так долго простоял. Видать, силы ветреной во мне поубавилось, надо бы ещё разок на учёбу к ведуну Стриуру наведаться.

Дома же Долгона и Твастара стояли крепко и даже не шелохнулись.

– Ну а коли Перун ещё и ногою притопнет? Выдержат ваши дома-терема? – сказав это, Горазд, что есть силы, топнул ногой, и всё вокруг затряслось и зашаталось в разные стороны.

С трудом удержавшись на ногах, Радомир заметил, что крыша, которую так долго и тщательно прилаживал Долгон, покосилась набок, а стены сруба разъехались вкривь и вкось.

– Матица не на месте, а скаты красивые, но не долговечные, – изрёк учитель, склонившись над порушенным домом.

Подойдя к непоколебимому дому Твастара, Горазд долго ходил вокруг да около, то заглядывая в окна, то вымеряя стены пальцами и ладонью.

– Складно, добротно, снизу лиственничные, сверху сосновые, между брёвнами мох да лён для уюта, – приговаривал он, поглаживая бороду. – Посмотрим чего тут внутри строено-понастроено…

Осторожно сняв крышу двумя руками, учитель заглянул внутрь, а уже мгновенье спустя с хитрой улыбкой глядел на Твастара.

– Ага! Половицы то у тебя и не половицы вовсе! – радостно воскликнул он.

– Как это? – нахмурившись, удивился мастер.

– Пол у тебя досками устлан! А половицы суть половинки от брёвен. Силу дома они сохраняют, в землю ей уйти не дают, тепло возвращают и со временем не гниют!

Твастар понуро опустил голову.

– Если дом строить не получилось, самому-то расстраиваться не надо! – по-отечески потрепав мастера по волосам, молвил Горазд. – Радуйся лучше! Чем обидней ошибка, тем надольше в кадушке задержится!

Долго ещё обсуждали друзья с учителем разные премудрости домостроительства. Луна уже вовсю царствовала на небе, а они всё не расходились.

– А что, если срез торцевой у сосны в сердцевине слегка рыхловатый, но притом ядро ещё прочное и совсем даже цельное, можно ли это бревно как слегу скрепить или же лучше под стрехой приладить? – воодушевлённо размахивая руками, задавал свой тридевятый вопрос Твастар.

– Для слеги наружной такое бревно не сгодится, а вот под скатом, для слеги повальной, можно попробовать, – с улыбкой на светящемся лице ответил Горазд.

– А ежели охлупень укрыть орихалком?

Радомир с Долгоном, не сговариваясь, положили Твастару руки на плечи.

– Твастаре, узе пол ноци просло. А у тебя, как я визу, вопросы лись толико к серединке нацала продвинулись. Пора бы нам узе и ко сну отправляться, – мягко сказал Долгон.

Вздохнув, мастер виновато посмотрел на друзей и нехотя начал прощаться.

– Вот ещё что запомните, – уже в дверях напутствовал странников Горазд. – Если делаешь то, что любо тебе – ты творец! Если же то, что надо другим, а тебе то и не по душе вовсе – ты раб. В этом случае, надобно оное действо отбросить и своё призванье разыскивать.

Поклонившись, друзья усталые, но довольные, отправились к Радужному Дому.

Бесшумно войдя в Тигровую Комнату, Радомир без сил опустился на лежанку и тут же крепко заснул. В эту ночь ему грезилось, что он вместе с друзьями строит свой дом – дом, где каждая щепка созвучно поёт с его сердцем.