Столкновение - Александр Сапегин Страница 75

Вадим всё прекрасно понимал, осознавая, что без настоящей практики он ноль без палочки и готов был терпеть подтрунивание и насмешки, но имидж — имидж наше «всё». Сдайся он просто так — считай, потерял с трудом завоёванное уважение, а посему, даже после «драки», он продолжал угрожающе размахивать кулаками. Орчанки весело скалились и наслаждались бесплатным шоу. Театр и веселье длилось ровно до главного входа в поместье. Стоило послушницам и «волчицам» подойти к порогу, как от веселья не осталось и следа. Орчанки были настоящими профессионалами своего дела и не могли позволить поставить задание госпожи под угрозу. Ни одна из них, даже в мыслях ни разу не намекнула на интересное происхождение соплеменницы, оккупировавшей «диагностический» кабинет лечебницы, где под чутким присмотром пожилой жрицы, в которой посторонний наблюдатель вряд ли бы признал Тайгору, послушница проводила первичный осмотр больных и сглаженных. Выходы «на практику» повторялись четыре раза в неделю. Каждый раз «Вайсе» жрица подсовывала пациентов с всё усложняющимися диагнозами. Постепенно ученик от диагностики перешёл к практике, потом лечение заменило снятие проклятий и сглазов. За день, проведённый в лечебнице, «Вайса» выматывалась так, как за суточную тренировку не выкладывалась, что не мешало ей возмущаться «балластом» вроде сисек и оттопыренной задницы. «Волчицы» неустанно придумывали новые и новые подковырки, не переставая дружески шпынять тихо звереющую «подружку». Вадим бесился, напоминая исходящий паром закипающий котелок, пока не начал воспринимать ситуацию с временным перевоплощением, как ещё один урок по самоконтролю. Видя, что сальные шутки не производят того эффекта, который от них ожидался, «девочки» перестали зубоскалить и поток скабрезностей постепенно сошёл на нет.

— Готовься, — Тайгора ободряюще похлопала ученика по плечу.

* * *

— Что это за гербарий?

Возвратившись в поместье после напряжённого трудового дня, и вернув себе привычный облик, Вадим выкроил пятнадцать минут для сэттажа. Транс — идеальное средство для снятия усталости и напряжения, сковавших его члены и выпивших все соки после лечебницы. Погрузившись во внутренний мир, он по-прежнему контролировал окружающую обстановку «одним глазком» — магический радар исправно обшаривал ближайшую к нему зону в радиусе десяти метров. Появление в зоне контроля «кляксы» Миледи не стало сюрпризом. Наставница любила устроить ученику вечерний опрос — разбор грехов, совмещённый с работой над ошибками.

— А ты что думаешь? — вопросом на вопрос ответила наставница.

— Хм-м, набор специфический, — ответил Вадим, принюхиваясь к пучкам и листьям высушенного разнотравья. От щелчка ногтем по одной из десятка медных курительниц полетел тонкий чистый звон.

— Итак?

— Так сразу, с нахрапа…

— Ну-ну, не держи меня за лулушку [14], всё ты понял. Сам скажешь, что тебя так встревожило или мне жаровню развести? Кто эти дети?

Дети. Вадим, отрицательно качнув головой, задумался. Он привык к постоянному вниманию властей к оркской лечебнице. Где-то относился с пониманием к паранойе власть предержащих, державших подозрительное заведение на контроле. Кто-то в тайной канцелярии видимо задался вопросом — какого ляда служительницам оркской богини понадобилось в Ортене? Не стоило сбрасывать со счетов земное представительство и возможный интерес клыкастых к земным студиозусам. Так что внимание было привычным и не вызывало раздражения. Помимо властей лечебница привлекла внимание профессоров магической школы. Возможно, данная реакция преподавательского состава была заранее просчитана хитрыми очанками. Как ещё объяснить тот факт, что в учреждение здравоохранения изредка наведывались целые экскурсии студиозусов во главе с преподавателями? Нетрудно догадаться, к какому направлению принадлежали неофиты. Парни и девушки — маги жизни, со второго по пятый курс самым внимательным образом следили за всеми манипуляциями клыкастый «врачей». Интересно, какие секреты они пытались таким образом выведать? Наивные… Оркские девчонки устраивали целые театральные представления, не шаманки, а актрисы погорелого театра, но талантливые, блин. Пущенная «актрисами» пыль некоторыми принималась за чистую монету. Сам Вадим в представлениях не принимал участия, без него было кому паясничать. Быть может, поэтому вокруг него постоянно кучковались экскурсанты. Будущие маги интуитивно не ощущали подвоха в действиях высокой, ширококостной и какой-то угрюмо-сосредоточенной орчанки, а Вадиму, честно говоря, было побоку внимание бывших сокурсников — не Красная площадь, с советами не лезут, ну и ладно. До последнего дня…

От очередной группы экскурсантов он не ждал никаких сюрпризов. Зря, как оказалось. Восемьдесят процентов группы составляли дети в возрасте от десяти до четырнадцати лет. Под надзором пятерых подтянутых дядечек, в которых чувствовалась принадлежность к «органам», причём обоих миров, детишки чинно вошли в заведение. Не требовалось быть семи пядей во лбу, дабы догадаться об иномирном происхождении шебутных и любопытных экскурсантов. Вопреки ожиданиям, дети никуда не лезли. Сказывалась предварительная работа «воспитателей», превентивно накрутивших детишкам хвоста. Ребятишки в сопровождении Миледи, взявшей на себя обязанности гида, ходили по этажам и кабинетам, а Вадим впервые почувствовал, как внутри него натянулась и звякнула некая струна. Не успел Белов как следует удивиться и напрячься, перешёптывающаяся, порой гомонящая толпа мелких посетителей ввалилась в его кабинет. А с первых рядов экскурсантов на него смотрели две пары глаз «сюрприза». Вадим и «сюрприз» синхронно вздрогнули…

Миледи смотрела на тягучую каплю, в которую превратился ученик, перетёкший из положения сидя на ноги. Сделав два шага, он неподвижно застыл у окна. Жрицу не обманывала вроде бы расслабленная поза молодого человека, опытный взгляд женщины прекрасно видел туго взведённую пружину, готовую взорваться в любой момент. Сейчас Вадим, как никогда, напоминал ей опытного мечника-орка, меч которого ещё покоится в ножнах, но внешнее спокойствие обманчиво — одно слитное движение, короткий шелест вынимаемого клинка, высверк, удар и обманутая неподвижностью жертва, обливаясь кровью, падает к ногам убийцы.

— От Вас, Миледи, ничего не скроешь, — взяв себя в руки, почтительно сказал Вадим, коротко взмахнув ладонью, приглашая наставницу стать рядом.

— В отличие от тебя, у меня богатый жизненный опыт, нет ничего проще, чем считывать неприкрытые эмоции. Твоё лицо говорило за тебя.

Жрица, словно королева, подплыла к парню, подхватила его под руку и застыла рядом. Две пары глаз: серо-голубые и темно-карие, почти чёрные, впитывали в себя красные краски заката.

— Вика и Витёк, — будто бы невпопад сказал Вадим.