Немая и Туз - Милана Шторм Страница 75

В окно заглянул серебристый луч луны, когда Силь допила графин полностью и поняла, что ей нужно что-то покрепче.

Ей нужен кофе. Иначе она заснет. А когда проснется – узнает, что случилась беда.

Ведь от небольшого кофейника ей не станет плохо?

Надев ночную рубашку, Сиэлла снова закуталась в халат, сунула книгу под мышку и спустилась в кухню.

Там конечно же никого не было: часы в гостиной пробили час ночи.

Впервые за долгое время Силь порадовалась тому, что жила у Винтспиров в качестве служанки. Теперь она умела варить кофе.

– Знаешь, Мийко, иногда я думаю, что никто, кроме тебя, не сможет меня понять. Люди вокруг меня кажутся всего лишь куклами, сделанными из папье-маше. Они верят каждому слову, что пишут в газетах, каждой чуши, что выдается за правду. Они верят разоблачениям и сенсациям. Но истина им не нужна. Я ведь пытался сказать этим людям правду. Заплатил газетчику, чтобы он написал обо мне. О нас. Но ничего не получилось. Правда никому не нужна.

И все в том же духе. Сварив кофе, Силь устроилась в гостиной, решив не возвращаться в спальню. В конце концов, она – хозяйка этого дома. Никто не скажет ей дурного слова, если она захочет выпить кофе в гостиной посреди ночи.

Никто и не скажет. Слуги немые, а Лейни наверняка сильно устала.

Книга была нетолстой, состояла из одних лишь диалогов, и поэтому Силь закрыла ее, когда часы пробили четыре.

Налив, кажется, уже третью чашку (Нейтан явно будет недоволен), Силь положила «Беседы с духами» на колени и задумалась.

Зачем эта книга бросилась ей в руки?

Судя по всему, ее автор не был сумасшедшим. Он просто хотел понять, что же за существо он держит в клетке своей души. Именно существо, а не существ. В книге не было других имен, кроме Мийко.

А значит, этот заклинатель был слаб. У него был только один дух.

Только. Один. Дух.

Один.

Смахнув книгу на пол, Силь дрожащими руками поставила чашку на столик. Несколько капель кофе упало на пушистый кремовый ковер, и ей стало стыдно, что из-за ее неуклюжести кому-то из горничных придется это очищать.

Потом. Она подумает об этом потом.

Сиэлла ринулась в кабинет Нейтана. В потайной кабинет. Целую вечность искала, где же в нем открывается подача газа в лампы, а потом…

«Лабиринты Той Стороны» стояли на своем месте. И документ из Тайной Канцелярии тоже был там.

Но Силь интересовал не документ, а содержание книги, которую, по словам Криса, стоило бы запретить. Ведь именно там было особенно много про тех, чья душа слаба. Про тех, кто может заключить в себя только одного духа.

Туз как раз из таких?

В «Лабиринтах» писалось о том, что слабая душа заклинателя могла в один прекрасный момент сдаться. И позволить твари с Той Стороны поглотить себя. Дать ей обрести столь желанное тело.

Снова вернувшись в гостиную, Силь дрожащими руками открыла последнюю станицу «Бесед».

– Знаешь, Мийко, я очень хочу, чтобы мы с тобой были едины. Я хочу тебя отпустить. Дать тебе свободу. Но не могу. Не могу, понимаешь? Тебя поймает кто-нибудь другой и снова заключит в себе. А во мне останется только пустота.

Иногда мне кажется, что у меня не осталось никого, кроме тебя.

Я хочу, чтобы этот мир понял: вы не просто безмозглые твари. Вы – духи. Вы – несчастные создания, вынужденные жить внутри других.

Хочешь, я подарю тебе себя, Мийко?

Хочешь?

Эту книгу издали. Перевернув страницу, Силь обнаружила, что автором является некто Майкон Кэнон. Мелким шрифтом внизу страницы было напечатано: «50 экз. Заказчик: Лир Экорн».

Майкон. Мийко.

Силь почувствовала, как жутко кружится голова.

А что, если завладевший телом дух пользуется навыками тела и отнюдь не выглядит сумасшедшим?

Один дух. Слишком мало. Слишком слабый дар для того, чтобы отправиться в сыскную школу и стать магполицейским.

Туз – заклинатель.

Но не стоит искать его среди заклинателей. Потому что никто не знает, что он носит в себе кого-то еще.

Выдохнув, Силь решила, что обязательно расскажет об этом Нейтану. Получается, что как раз таки заклинатели, менталисты и белые маги были вне подозрений.

Зато остальные…

О том, что Нейтан Тинклер – ментальный колдун с неполным даром, тоже никто не знает.

Возможно, с Тузом то же самое?

Потянувшись к кофейнику, Сиэлла обнаружила, что он пуст. Пожав плечами и рассудив, что ей уже нечего терять, она опять побрела в кухню. Сварить еще.

Когда кухня во второй раз за эту ночь наполнилась ароматом свежезаваренного кофе, Силь услышала стук двери. Через минуту в кухню заглянул Нейтан.

Сиэлла почувствовала настоятельную потребность его обнять. А еще поняла, что уже полночи сидит в одной ночной рубашке и распахнутом халате, и ее не знобит. И в жар не бросает.

– Ты что здесь делаешь? – нахмурившись, спросил он.

Неловко улыбнувшись, Силь ответила:

– Варю кофе. Будешь?

Окинув ее неодобрительным взглядом, Тинклер проворчал, что ждет ее в столовой, и ушел.

Силь закончила и, поставив на поднос кофейник и две чашки, вышла в столовую.

– Я не обозначал этого вслух, – сухо начал он, когда она пододвинула ему одну из чашек, наполненную черным, как сама тьма, кофе, – но определенно знал, что ты меня поняла. Ты прекрасно понимаешь, что в твоем положении не стоит пить кофе… тем более такой крепкий.

Уже занеся кофейник над второй чашечкой, Сиэлла поняла, что выпить ей все равно не дадут. Усевшись напротив мужа, она подарила ему беспомощную улыбку. Слова оправдания на ум не шли, а говорить очередное «прости» не хотелось.

– Ты зачем так рано встала? – Так и не дождавшись от нее ответа, Нейтан пригубил кофе и одобрительно кивнул. – У тебя хорошо получается.

– Спасибо. Я рада.

– Ты не ответила на вопрос.

Втянув голову в плечи и отведя взгляд, Силь виновато сообщила:

– Я не ложилась.

– Почему? – Его голос стал холодным.

Причина «потому что иначе с тобой случилась бы беда» внезапно стала глупой. Это ведь никак не связано, правда? Она просто в очередной раз накрутила себя, придумала какую-то нелепость и опять все сделала не так.

– Я… я кое-что поняла. Нашла у тебя в библиотеке книгу и читала ее всю ночь. А потом вспомнила о том, что уже читала про подобное. Этот человек, Туз… он – заклинатель. Но скорее всего об этом никто не знает. Как никто не знает о том, что ты – менталист.