Время мушкетов - Денис Юрин Страница 75

Как оказалось, не весь дом, а только первый этаж был превращен симбиотами в изысканную западню, устроенную, как показалось дракону, специально на морронов. Патриун даже испытал нечто, отдаленно напоминавшее угрызения совести, поскольку именно он настойчиво рекомендовал Вуянэ посетить особняк в «Цветущем саду», хотя, с другой стороны, визит вельможи так или иначе был неизбежен. Пребывание в опустевшей столице довольно крупного отряда не могло остаться незамеченным, рано или поздно маркиз нанес бы визит Онветте, чтобы выяснить, с какой стати ее люди отсиживаются в тылу, а не жертвуют жизнями на передовой.

Альтрусские охотники знали свое дело и умели обездвиживать добычу, которую не хотели умерщ-влять или, как в случае с троицей посетителей, не могли. В полу коридора, буквально в пяти шагах от подпертой бревном дубовой двери, виднелась огромная яма. Прислушавшись к шуму боя, который шел теперь довольно далеко, в царстве половников и кастрюль, то есть в находившейся в другом крыле здания кухне, дракон осторожно подошел к краю и заглянул внутрь зиявшего отверстия.

Стоило лишь одному из морронов ступить на подпиленную половицу, как пол провалился, а несчастный полетел в узкий каменный мешок примерно пяти-шестиметровой глубины. Сверху, над головой жертвы, закрылась решетка, а какой-то сложный механизм, наверняка реагирующий на изменение веса или сильный толчок, зажег огниво, воспламенившее запал. Небольшая бочка с порохом, помещенная там же, на дне ловушки, разорвала жертву на множество мелких частей. Судя по тому, как медленно шел процесс воскрешения, на помощь этого моррона до конца уже затихавшего боя можно было не рассчитывать.

Дальше ничего интересного: выбитые двери, перевернутая мебель, разнообразная домашняя утварь и трупы на полу, навеки замершие в неестественных позах. Правда, несколько раз навстречу дракону попадались и живые охотники, но с ними не пришлось долго возиться – слишком слабый противник, чтобы задержать продвижение красавца-мужчины, в руках у которого внушавшая уважение абордажная сабля. Двое альтруссцев сбежали, только завидев блеск ее лезвия, еще трое вступили в бой, но сразу погибли, даже не нанеся ни единого удара.

Но вот настал тот миг, когда дракон почуял беду, замер на месте и внимательно осмотрелся по сторонам. Дверь кухни, где уже стихли шумы, виднелась в конце коридора, но Патриун не спешил сделать следующий шаг, поскольку сквозь приоткрытую дверь прямо ему в лицо смотрела пустота жерла орудия. Дракон не знал, было ли внутри ствола ядро, и не видел, держал ли кто-то возле запальника горящий фитиль, однако решил рискнуть и сделал шаг вперед.

В уши мгновенно ворвался грохот, глаза ослепила яркая вспышка, а в ноздрях опять появился неприятный запах пороха. К счастью, реакция у дракона была отменной, и он успел присесть всего за миг перед тем, как, снеся часть незапертой двери, у него над головой пронеслось ядро. Нацеленный на уровень груди взрослого и довольно рослого человека снаряд с треском пробил стену, оказавшуюся всего лишь картонной бутафорией, пролетел шага на два дальше и врезался в настоящую стену, каменную. Дракон не успел заглянуть и посмотреть, что же было внутри ловушки, поскольку с потолка почти в то же мгновение упал тяжелый монолит толстого стального листа. Ловушка, которой удалось избежать морронам, захлопнулась. Патриун облегченно вздохнул – смех смехом, но окажись он в западне, то был бы беспомощен, как ребенок. А изобретательные симбиоты всяко нашли бы способ удержать в ней как можно дольше опасного для них врага.

На этом чудеса не закончились, а, наоборот, только начинались. На перевернутой вверх дном кухне не было ни души, если не принимать в расчет несколько лежащих на полу трупов и маркиза Вуянэ, развалившегося прямо на разделочном столе посреди потрохов, костей и прочих малопригодных в пищу частей аппетитно булькавшего в котле над очагом барашка. Вельможа в окровавленной куртке не был ранен, а если в его теле и имелась пара несовместимых с жизнью дырок, то они уже давно благополучно затянулись. Однако по осунувшемуся лицу и заметно учащенному дыханию только бы полный дурак не понял, что дворянин смертельно устал и отдал бы многое, чтобы часок-другой спокойно вздремнуть.

– Подъем! – выкрикнул нараспев жестокосердный Патриун и прошелся кончиком абордажной сабли по висевшим на стене половникам и сковородкам.

– Да чтоб тя перетряхнуло и выпотрошило! – проворчал вельможа, нехотя принимая вертикальное положение и потирая глаза. – Устал я! Думаешь, легко быть…

– … бессмертным морроном, – продолжил за осекшегося маркиза дракон, а затем заявил назидательно: – Знаю, трудно! Каждый вас, бедолаг, обидеть норовит: кто ножичком в животик тычет, чтоб поглазеть, как ранка сама по себе срастается, а кто поизобретательней, так тот иные, поизощренней фокусы выдумывает. Не любят вас люди, ох не любят!..

Эффект мгновенного пробуждения был достигнут. Маркиз Вуянэ больше не был сонным и вялым, в его глазах царствовал холод, а побледневшее лицо из просто некрасивого превратилось в страшное.

– Откуда про морронов знаешь? – задал вопрос вельможа, хоть по-прежнему сидевший на столе, но уже готовый в любой миг вскочить и напасть на проговорившегося Патриуна.

– Я много чего знаю и гораздо больше в жизни видел, чем ты представить можешь. Я уже сталкивался с твоими собратьями и бился с ними плечом к плечу. Не веришь, спроси у Мартина Гентара! Спроси, что значит для козлобородого ворчуна имя «Мортас».

– Мортас, Мортас… Кажется, что-то знакомое, – напрягший извилины маркиз заворошил жиденькие волосенки. – Так когда ты, говоришь, встречался с Гентаром и где?

– В Альмире лет сто назад, точной даты не помню, извини…

Патриун думал, что это признание вызовет у Вуянэ недоверие, удивление, наконец, откровенный смех, но не предполагал, что маркиз вздохнет с облегчением и рассмеется.

– Ну коли так, то слава Небесам – мне не придется тебя прирезать! – довольно самоуверенно заявил вельможа, который, видимо, подзабыл, как и при каких обстоятельствах добровольный помощник спас ему жизнь.

– Почему? – удивленно вскинул брови дракон, не увидевший логики в сказанном.

– Видишь ли, я ко всем отношусь не так, как того требует происхождение или ситуация, а по делам, по реальным поступкам, – начал объяснять издалека Вуянэ. – В действительности мне плевать, что ты за тварь! Плохого ничего не делал, только помогал, за что, кстати, мое искреннее и глубокое спасибо. Однако если бы ты был врагом, то наверняка знал бы, что Мартин Гентар для меня вот уже лет десять, как не самый лучший рекомендатель. Убежден, что «полковник», то есть, как ты оказался совершенно прав, маркиза Онветта – его человек и выполняет указания решившего вставить мне палки в колеса мага.

«Интересное предположение», – подивился про себя Патриун, прекрасно понимая его абсурдность, но, решив не перечить пребывавшему в заблуждении Вуянэ.

– И что за мышь, если не секрет, между вами пробежала?

– Да так, пустяк, – отмахнулся маркиз, не желающий более распространяться на эту тему, – тебе все равно не понять, это внутренние дела «Легиона».