Нигде - Денис Елеонский Страница 74

Она наклонилась и прикоснулась к траве ладонью. Самая обыкновенная: мягкая, чуть влажная… Впрочем, если поверить, что мы в аду, то откуда узнаешь, как должна выглядеть настоящая трава. Как она выглядит в настоящей жизни… И правда, в каких-то книжках писали, что траву якобы подстригают, но ведь это же всего лишь книги… Книги, кстати, тоже куда-то исчезли. Раньше были книжные магазины, даже библиотека была около стеклянного супермаркета. А теперь нет. Странно, что она никогда об этом не задумывалась. Все это было словно у тумане: спроси кто, точно ли была библиотека, она бы не смогла это уверенно подтвердить…

Она оглянулась по сторонам. Убогие примитивные дома. Коробки. Она часто вспоминала, как в детстве, лет в четырнадцать или пятнадцать, они с ребятами со двора ходили смотреть какие-то необычные дома. Может, на взгляд какого-нибудь эстета, в них и не было ничего удивительного: пара колонн впереди, мозаика на торце, железные лестницы вместо бетонных. Но детям это казалось просто чудом. Она помнила, как они курили с ее тогдашней приятельницей по прозвищу Герда в подъезде такого дома и обсуждали, как было бы круто в нем жить. Казалось, только поселишься в таком доме, и жизнь изменится бесповоротно… Что-то произойдет в ней такое, что ни у кого не происходит. И ведь были такие везунчики, что родились и жили в таких домах. А ей не повезло: она родилась в обычном, как говорили, «бараке». Среди таких же обычных людей. Вечно сосредоточенных, мрачных, недовольных, будто чем-то обиженных. Взгляд у них исподлобья, пронизывающий, жалкий и угрожающий одновременно.

И все кругом одинаковое: автомобили, магазины, кафе… Словно весь мир был выстроен по типовому проекту.

И эмоции у всех были типовые, одинаковые: «Да чего париться, все равно в аду живем…» Или так: «Хуже уже не будет, хуже уже есть».

Но вот когда эта тема из шутки стала одним из слоев реальности… Сложно сказать. Она осознала, что шутка больше уже не смешна, когда услышала про общество праведников. Кто-то рассказывал о них, словно о содержании какого-то просмотренного фильма: то ли восхищаясь, то ли со страхом, то ли смеясь… Однажды толстая пожилая тетка ухватила ее за рукав прямо у входа в кафе: «Ты знаешь, что мы живем в аду?»

Она расхохоталась от неожиданности: «Конечно, знаю!»

Но тетке было не до смеха. Она еще плотнее сжала ее рукав. Кривые грязноватые пальцы, перебирали рукав, и наконец плотно ухватили запястье:

— Ты что смеешься?! По сторонам посмотри! Что здесь смешного?!

Она растерялась:

— Ну так, ничего смешного. Просто все же шутят на эту тему, а вы — серьезно.

— В каждой шутке, девочка, только доля шутки… Тебя как зовут?

— М-м-м… Агата…

— Так вот, Агата! — Ей показалось, что в глазах у тетки вспыхнули какие-то болотные огоньки. — Мы все умерли и за наши грехи попали в ад. И живем здесь, мучаемся. Но ты меня послушай: можно спастись! Он нас пожалеет! Он может забрать нас отсюда в рай!

Изо рта тетки полетели слюни, и Агата испуганно выдернула руку:

— Простите, мне надо идти!

И хотя тетка еще что-то кричала вслед, ушла, не оборачиваясь.

Тогда Агата решила, что это просто сумасшедшая. Такое, как ей говорили, случается. Она даже как-то сама читала про такое в книге. В старой потрепанной книге, найденной в школьной библиотеке. Книг там было не слишком много. Даже, вернее, почти не было. На бесконечных полках с учебниками, если тебе повезет, где-нибудь в заднем ряду или на шкафу, ты мог отыскать какую-нибудь книгу с романом или даже со сказками… В старой библиотеке пахло пылью, старой бумагой, туда давно уже никто не ходил — все учебники были давно электронные, и они с Гердой, незаметно взяв в учительской ключ и сделав с него копию, любили там тусоваться.

Тетка держала Агату за рукав, наверное всего несколько секунд, но эту встречу девушка вспоминала еще долго. Было очень неприятно и даже как-то зябко от этих воспоминаний. И Агата постаралась забыть про это. Но вскоре, может быть месяца через три, к ней заявился бывший одноклассник по кличке Джонсон. Здоровенный тип с шапкой светлых вьющихся волос и татуировкой русалки на плече. Он был необычно сосредоточен да и вообще как-то изменился. Агата даже не сразу поняла как. А потом дошло. Джонсон немного молча посидел, выпил чашечку кофе и стал рассказывать. Она даже толком не запомнила, что он рассказывал. О какой-то другой жизни, что где-то существует, о том, что все они наказаны за какую-то вину, но, кажется, можно спастись. Надо всего лишь…

— Ты знаешь, — сказала Агата, — мне сейчас некогда. И, пожалуйста, больше не приходи ко мне.

Но после этого случая она стала видеть праведников. Понятно, что они были и раньше, но она как-то не обращала на них внимания. А тут стала обращать. Агата видела, как они собирались на улицах небольшими группками и тихо что-то говорили друг другу, тревожно оглядываясь. Они сильно отличались от остальных обыкновенных прохожих. Нет, это были вполне обыкновенные люди во вполне обычной одежде. Но что-то было в них не так. Агата вряд ли бы смогла объяснить, что именно. Порою ей казалось, что от них идет какой-то тяжелый запах. Порою, что у них глаза словно подернуты какой-то мутной пленкой. А потом понимала, что все это не так. Но всегда узнавала их. Непонятно почему. И они стали ее узнавать. Пару раз Агата замечала, как они издалека показывали на нее пальцами. Однажды какой-то неловкий мужчина лет пятидесяти обогнал ее, и, заглянув в лицо, забормотал:

— Ты должна быть с нами. Ты должна быть с нами. Или ты будешь наказана. Или будешь наказана…

Рассказывали, что праведники убивают тех, кто отказался вступать в их секту. Но никто не мог толком сказать, как они убивали. Одни считали, что просто затаскивали в ближайшую подворотню и душили, другие — будто бы праведники залазили по ночам в квартиры… Ну, в общем, полная чушь. А потом и вовсе стали говорить, что не просто убивают, а приносят в жертву. Агата случайно встретила на улице Герду, и та, нервно оглядываясь, говорила про какое-то раздирание крюками и еще такие же ужасы. Агата не поверила, но потом узнала, что люди и в самом деле начали пропадать. И у нее даже появился свой персональный список пропавших: рыжая соседка с третьего этажа, коллега по кафе, не пришедшая в одно прекрасное утро на смену, и так больше никогда и не объявившаяся, бывший одноклассник Макс…

Сами же праведники утверждали, что убивают не они, а посланные в наказание людям демоны. И, если люди не одумаются, то скоро перебьют всех.