Предел невозможного - Алексей Фомичев Страница 74

На обратную дорогу ушло больше времени, чем в первый раз. Я чаще останавливался, осматривал местность, выбирал самый незаметный путь. И хотя все было спокойно, напряжение не спадало.

Инженер сидел рядом молча. Зыркал по сторонам, крутил колесико приемника, проверяя качество связи. Без толку.

Мое предположение о том, что он агент спецслужб, похоже, не оправдалось. Не тянул он на агента. Ну и ладно…

Мы вновь сделали изрядный крюк, доехали до озера и свернули к Доруче. Когда проезжали краем огромного поля, за которым стояла стена лесопосадки, я расслышал слабое эхо хлопков. Едва различимое. Остановил машину, и мы с Борисом с минуту вслушивались в тишину, ловя каждый звук. Хлопнуло еще несколько раз, потом все стихло. Толком определить, откуда пришло эхо, так и не смогли. То ли спереди, то ли справа.

На подступах к Доруче опять встали, оба наблюдали за обстановкой. Я — в бинокль, инженер глазами осматривали близлежащую местность. Не обнаружив ничего подозрительного, поехали дальше. И только когда въехали на окраину поселка, оба почувствовали слабый запах пороха и гари. Здесь недавно был бой…

Вид разорванного пополам миной человека — зрелище отвратное. Впервые я видел такую картину, да еще вблизи. Тяжело смотреть. И нюхать особенно.

Восьмидесятидвухмиллиметровая мина угодила в поясницу бойца и рванула прямо на нем. В результате тело разнесло на несколько частей. Ноги улетели метров на семь-восемь, таз как таковой исчез. Одна рука оторвана по локоть. Со спины начисто срезана кожа, виден край залитого кровью позвоночника. Грудина проломлена. Крупный осколок оскальпировал голову и снес затылок.

Внутренности вывалило наружу, кишки разворотило, содержимое перемешало с кровью, остатками органов, размолотыми костями, кусками одежды. От красноватой жижи несло диким амбре, несколько секунд рядом — и тянет блевать.

Инженера и вывернуло буквально здесь же. Бедняга побелел как мел, неверным шагом отошел на пять метров и упал на колени. Его сотрясали судороги.

Я поморщился, качнул головой и отошел в сторону. Сколько ни видел убитых, а привыкнуть не могу. Да и никто не может. Разве только маньяк.

— Началось все с обстрела, — глухим, безжизненным голосом рассказывал Капителов. — Пошли садить минами по центру поселка. А потом перенесли огонь на позиции. Не сиди бойцы в окопах, побило бы гораздо больше. Минут десять били, потом замолчали. А потом опять начали. И тут они полезли. Человек двадцать как минимум. У них крупнокалиберный пулемет, подствольники… Ну и пошло…

Капителов сделал паузу, поморщился и невольно тронул висящую на перевязи левую руку. В бою он получил два осколка — один в левый бицепс по касательной, второй — в плечо. Этот засел глубоко. Штатный санитар отряда — пожилой мужчина, бывший медбрат психоневрологического диспансера — наложил повязку, сделал инъекцию промедола.

Рана сильно беспокоила Капителова, да и крови он потерял немало, но был на ногах, продолжал командовать отрядом.

Сейчас он стоял рядом со мной, страдальчески морщил лицо, но продолжал пересказывать подробности боя. Слова давались ему с трудом.

— … Они вышли к окраине рощи, залегли вдоль оврага. Часть попробовала обойти нас с левого фланга. Отбились… Хорошо пулеметчик работал. А потом они накрыли его позицию из миномета…

Я перевел взгляд на чердак двухэтажного дома. Вернее, на место, где он был. Прямое попадание мины снесло чердак, перебило перекрытие. Пулеметчик погиб, непонятно как уцелел сам пулемет. У противника явно хороший наводчик, удачно кладет мины.

— Скольких ты потерял?

— Четверых убитыми. И семерых ранеными. Трое, к счастью, легко.

— Себя ты тоже к последним относишь? — бросил я взгляд на Капителова.

Тот только скрипнул зубами…

Атака продолжалась где-то полчаса. Потом противник отошел, а миномет работал еще минут десять. Держал бойцов на месте, чтобы не пытались организовать преследование. Враг явно считал их способными на такой шаг. Хотя никто о погоне и не помышлял. Выстояли, и то хорошо.

Едва огонь стих, Капителов, которому к тому времени успели оказать помощь, начал обход позиций. Итог обхода был неутешителен. Из строя выбыла треть отряда. В числе способных держать оружие трое легкораненых.

Командир гарнизона оптимистически относил к ним и себя, но, на мой взгляд, он продержится на ногах минут тридцать — сорок. Большая кровопотеря, боль, шок — пока адреналин играет в крови, ходить можно. Потом все.

Видимо, понимая это, Капителов приказал своему заместителю в случае чего принять командование обороной на себя. И сейчас спешно готовил отряд к новому бою. Что он вскоре последует, никаких сомнений. Капителов сообразил — первый наскок был разведкой.

— И связь как назло отсутствует! — в сердцах сказал он. — Оба канала забиты!

— Связь тебе не поможет, — возразил я. — Думаю, на помощь никто не придет.

— Почему?

— Потому что некому. Вряд ли напали только на Доручу. Если я не ошибаюсь, под ударом пять-шесть поселков, опорные пункты магистрали и, наверное, Самак.

— С чего ты взял?

— Так… мысли…

Я не стал высказывать свои соображения по этому поводу. Капителов не поймет, да и незачем ему забивать голову сомнениями перед новым боем. Хватит того, что у самого сомнений хоть отбавляй…