Первый Мир - Андрей Ливадный Страница 73

Две части оружия соединились под точным усилием.

В помещении погас свет. Под потолком искрила проводка, огромная, стилизованная под старину люстра валялась на полу среди хрустального крошева.

– Оля, выводи Захриба, мы прикроем! – громко выкрикнул Лагин, поймав паузу в грохоте автоматных очередей.

Она поняла, что задумал Александр, приподнялась, прикрываясь обмякшим телом ганианца, и беспорядочный огонь со стороны боевиков резко стих, зато раздалось несколько гортанных выкриков на местном наречии.

Воспользовавшись паузой, Блейз и Гасанов извлекли из оружейных отсеков укороченные, модифицированные в мастерских «Нибелунга» штурмовые винтовки: теперь боевиков Захриба вряд ли спасут укрытия, – подсистемы андроидов включали в свой состав не только высокочувствительные сканеры, но и блоки СНП [47], заранее настроенные на взаимодействие со стрелковым оружием группы.

Только Русаков, у которого длинной очередью пробило броню и повредило часть сервомоторов, не смог воспользоваться «домашней заготовкой» – заметно прихрамывая, он добрался до ближайших тел, подобрав две импульсные винтовки модификации «ИМ-170».

...Возникшую паузу нарушил топот множества ног – боевики накапливались в смежных помещениях, от решительных действий, после первых минут панического огня, их удерживало лишь тело Захриба, которым демонстративно прикрывалась Ольга, создавая иллюзию того, что глава клана все еще жив.

Мгновенный обмен данными по локальной сети наметил дальнейший план действий: следовало уходить, пока сюда не подтянулись дополнительные силы, но покинуть здание без боя – нереально. Кроме того, следовало вычислить и допросить компьютерных техников, работавших на клан, изъять собранные Захрибом доказательства преступной деятельности Олмера и вывести десятерых девушек-киборгов, находящихся где-то поблизости.

– Рустам, Ольга, вы к «Нибелунгу»! – приказал Русаков. – Поднимаете штурмовой носитель и забираете нас. Без мощной огневой поддержки не вырвемся. Всё, не обсуждается! Исполнять!

Тело Захриба мягко сползло на пол.

– За мной. – Рустам коснулся руки Ольги, указывая на коридор, по которому их четверть часа назад втащили сюда. – Берем пустынный вездеход. Я впереди, ты прикрываешь!

Она кивнула.

Отступать уже некуда. Да и незачем.

Русаков, используя последние секунды замешательства противника, указал Диггеру на проход в дальнем конце помещения.

– Блейз, выводишь пленниц. Вперед! – Он присел на одно колено, удерживая под прицелом двух импульсных винтовок дверные проемы, где сканеры фиксировали наибольшее количество боевиков. – Саша, гранаты с нервно-паралитическим газом! Бей из подствольника!

Им предстояло продержаться, как минимум, час...

Ольга бежала вслед за Рустамом по наклонному коридору, который внезапно вывел их на открытую площадку скального выступа.

Ее душа, порванная в клочья, отказывалась адекватно воспринимать реальность, впервые она действовала не под натиском программ имплантированной памяти, а по собственной воле.

Неужели порочный круг все же замкнулся?

Она своими руками только что задушила... нет, слово «человек» не желало совмещаться с образом Захриба даже в мыслях.

– Не думай о нем. – Рустам тонко уловил ее состояние. – Думай, скольких людей ты только что спасла...

Площадка с символическим ограждением внезапно обернулась тупиком. Слева – отвесные скалы, справа, из-под обрыва, вздымается уступчатая, усеянная огнями, подпирающая небеса громада мегаполиса, сзади тоннель, а впереди на краю площадки – двое боевиков, настороженно прислушивающихся к приглушенному эху выстрелов.

Где же выход?

Наверное, проскочили...

Пока она переживала совершенно новые для себя ощущения, Рустам ударил двумя короткими очередями по ногам ганианцев, затем, не медля ни секунды, шагнул к одному из них и, схватив корчащегося в пыли боевика за простреленную ногу, внятно спросил:

– Где спуск во внутренний двор?

Обезумевший от боли и внезапного ужаса ганианец потерял сознание. Его напарник, инстинктивно отползая к стене, начал что-то громко выкрикивать, но Рустам остановил его красноречивым движением автоматного ствола.

Тот сел, страшась даже кричать.

– Выход с площадки?

Боевик дрожащей рукой указал на край обрыва, за которым высились небоскребы Ганиопорта.

– Там... Подъемник.

– Сколько человек внизу?

– Один или два... Все слышали выстрелы... Наверх бежали...

Рустам молча наклонился, подобрал трофейные импульсные винтовки, затем осторожно выглянул вниз.

По хорошо освещенному внутреннему двору, среди нескольких пустынных вездеходов, припаркованных вплотную к высокому, похожему на крепостную стену ограждению, действительно прохаживались двое часовых.

Подъемник внизу...

– Вызывай. – Он ткнул ганианца стволом в бок. – И помаши охранникам рукой.

Тот со стоном повиновался.

– Оля, держи их на прицеле.

Она машинально заняла позицию, вскинула оружие.

Что же я делаю?!

Мутная, вязкая мысль. Пальцы сжимают автомат, а чувствуют податливую кожу горла, дергающийся, словно крыса в клетке, кадык – отвратительное ощущение, вызывающее непроизвольные, рефлекторные приступы тошноты.

Меня слишком хорошо научили чувствовать, – с горечью подумала она.

Неужели ради того, чтобы освободиться и жить, необходимо убивать? Хотелось отшвырнуть автомат, стиснуть руками собственное горло, задушить подкатившее к нему рыдание и спросить: ПОЧЕМУ?

Рустам обернулся, сделал шаг назад, отступая от края обрыва, заодно оттаскивая от него раненого ганианца.

– Ты что, Оля? – Он, словно забыв об опасности, присел перед нею на корточки. – Откуда слезы?!

– Я ничего не понимаю... – Она запрокинула голову, но горький, удушливый ком не исчезал.

– Мы на войне.

– Нет. – Она покачала головой. – Война закончилась. Давно.

– Мы – на войне, – упрямо повторил Рустам. – Если не ты, то тебя. Все сделала правильно. И не терзай себя за поступок. Подумай, сколько жизней ты спасла, задушив эту тварь? Сейчас нельзя сомневаться. Все и так висит на волоске. – Он заметил движение на площадке, резко вскинул ствол: – Лежать!

Глухо стукнул о край обрыва поравнявшийся с ним подъемник.

– Оля, соберись. – Рустам выпрямился, подошел к раненым ганианцам, быстро и ловко связал их, усадив спина к спине. – Всё, пошли!