Слимп - Михаил Бабкин Страница 72

– Не отвлекайся, – строго сказал Семён Хайку, заглядевшемуся на спорщиков. – Мы пришли сюда не за этим, – и, убедившись, что службисты-безопасники не обращают на них внимания, подошёл к двери прыгалки вплотную.

Овальная дверь была чётко оконтурена тонкой золотой полоской; на самой двери еле заметно высвечивался большой красный треугольник. Знак того, что прыгалка пуста. Так, во всяком случае, сказал камуфляжный весельчак, а у Семёна не было оснований не верить ему. Им, службистам, виднее.

То, что дверь была заперта при помощи магии, Семён увидел сразу, ещё при первом обходе: тонкая паутина, словно сотканная из хрустальных нитей, закрывала овал двери, цепляясь краями за внешнюю поверхность прыгалки, далеко за самой дверью; нити паутины сходились в центре, точно над красным треугольником, удивительным образом срастаясь там в массивную хрустальную бляшку. В кнопку.

– Тэкс, – сказал Семён, внимательно оглядывая паутинную кнопку и вовсе не торопясь касаться её, он даже руки за спину убрал. – Хайк, как ты думаешь, для чего, как правило, запирают помещение?

– Чтобы никто в него не вошёл, – Хайк почесал в бороде. – По-моему.

– Логично, – согласился Семён. – А если тебе подбрасывают ключ от того запертого помещения, а? Ненавязчиво так подбрасывают. Мол, хочешь – заходи, не хочешь – не заходи. А обстоятельства настоятельно требуют, чтобы ты зашёл. Очень настоятельно.

– Значит, там ловушка, – уверенно сказал Хайк. – Что ж ещё!

– Вот и я того же мнения, – кисло сказал Семён, надавливая на кнопку.

Хрустальная паутина рассыпалась миллионами искрящихся пылинок; вход в прыгалку был открыт.

– Слишком уж всё просто и нарочито, – Семён упёр руки в бока, с подозрением уставился на дверь. – Слишком. Этот замок явно был рассчитан на меня! Именно – на меня. На того, кто может видеть магию. И воздействовать на неё. Блин, как идти в прыгалку не хочется… Ведь ловушка же! Факт.

– А кому легко, – рассудительно возразил Мар. – Разве есть варианты?

– Нету, – вздохнул Семён и приложил ладонь к треугольнику.

Овал двери растаял в воздухе. Перед Семёном был коридорчик, такой же серебристый, как и обшивка прыгалки: впереди виднелась ещё одна дверь. Тоже с красным треугольником.

– Я первый, – твёрдо сказал Хайк, отстраняя Семёна в сторону и входя в коридор. К счастью, ничего не случилось: не сработала какая-либо тревожная сигнализация или тайное оружие от непрошеных гостей; растворившаяся входная дверь тоже не вернулась на место. Впрочем, дальняя дверь как была закрытой, так закрытой и осталась.

– Думаю, не Хайка эта хренотень ждёт, – буркнул Семён. – Эхма! – И вошёл в коридор.

Входная дверь тут же материализовалась у него за спиной, отгородив Семёна и Хайка от внешнего мира. Сразу стало очень тихо: Семён теперь не слышал ни ровного гомона толпы, ни резкого: «Тля!» и «Мать его!». Как будто бы их замуровали глубоко под землёй. Похоронили.

Семён прошёл к следующей двери, запечатанной точно так же, как и наружная, надавил на хрустальную кнопку, подождал пока осыплется искристая пыль, приложил к треугольнику ладонь – овальная дверь послушно исчезла, пропуская его дальше.

– Приглашают, – с нервным смешком сказал Семён. – Ждут. – Он перешагнул через низкий порожек; Хайк вошёл следом и дверь немедленно вернулась на место.

Пожалуй, место, где оказался Семён, нельзя было назвать ни рубкой управления, ни технической кабиной: здесь не было никаких средств управления. Вообще. Ни обязательного пульта с ручками-кнопками и голографическими мониторами, что так любят показывать в космических мыльных операх; ни противоперегрузочных кресел, в которых мужественные астронавты мужественно страдают от нечеловеческих перегрузок, удирая от шальной чёрной дыры; ни, в конце концов, хоть какой-нибудь паршивенькой анабиозной камеры. Ничего! Только лишь окружность серебристой стены, серебристый пол и такой же серебристый потолок – Семён как будто попал внутрь новенькой консервной банки. Большой и плоской.

– И что дальше? – выйдя на середину, громко спросил Семён неизвестно у кого.

Словно дождавшись именно этих слов, стены растаяли. Разумеется, они не пропали вообще, но стали настолько прозрачными, что Семён невольно попятился: с одной стороны прыгалки был виден бездонный провал с медленно плывущими в нём облаками, с другой – службисты-безопасники, кучкующиеся поодаль от энэлошки. Никто из безопасников, увлечённых важным спором, не смотрел в сторону прыгалки; звук отсутствовал, но и так было понятно, что страсти накаляются – Семёну даже показалось, что он опять слышит громогласное: «Тля!». Что, конечно же, было невозможно.

Внезапно и обрыв, и разгорячённые беседой службисты поплыли вниз – прыгалка мягко взлетела. Очень мягко и бесшумно: никакого ускорения Семён не почувствовал. Наверное, и старт был беззвучным – никто из безопасников даже ухом не повёл. А, может, в таком гомоне просто не услышали, если чего и прозвучало… Не до того им было.

– Вот так и похищают ценных имперских специалистов, – с горечью сказал Мар. – Всем на тебя наплевать! Никакой заботы. А после будут за головы хвататься, волосы рвать… и не только на голове… Когда их всех по зомби-филиалам разошлют. На руководящие посты. А, может, и на подчинённые… Эх, тля, р-работнички… – медальон презрительно цыкнул и умолк.

– Летим, да? – полувопросительно, полуутвердительно сказал Хайк.

– Летим, – согласился Семён. – К Сетке и летим. Что сейчас будет! Ох, что будет…

Прыгалка вдруг заложила вираж и встала на ребро, изображение на стенах резко сместилось: с одной стороны теперь была видна удаляющаяся гора с заснеженным пиком, крохотным пятачком посадочной скалы и тёмной россыпью еле видимых точек, в панике снующих между жёлтыми пятнышками летунов; с другой стороны на энэлошку надвигались чёрные ячейки Сети, быстро увеличиваясь в размерах.

Внутри самой прыгалки этот лихой маневр ничем не проявился – как стоял Семён, так и продолжал себе стоять. Только голова крепко закружилась от увиденного.

– Что сказал бы в такой ситуации гражданин начальник филиала? – скучным голосом спросил Мар. – Мать твою? Так вот: мать твою-ю-ю!!! – завопил медальон как резаный.

Сеть была рядом. Рукой подать.