Магиня для эмиссара - Надежда Кузьмина Страница 72

Я улыбнулась:

— На, держи корзины. И пошли отсюда быстрее — кажется, сейчас польёт ещё пуще.

Винта кивнула, одновременно тревожно озираясь. Что это с ней? Проследила за взглядом девочки — что делают на рынке эти двое парней? Не покупатели… в руках ни одного свертка, и на прилавки вообще не глядят. Зато смотрят на Винту, а теперь начали разглядывать и меня. Неприятно как-то.

— Пошли. И, Винта, что это за люди?

— Какие? — дернулась девочка, одновременно ускоряя шаг.

— Двое мужчин. Похожи на матросов. Что им от тебя надо?

Вместо ответа Винта припустилась почти бегом. Я оглянулась — те двое о чём-то спорили, глядя в нашу сторону.

— Пойдёмте быстрее, тётенька!

По узкой пешеходной улице, соединявшей два квартала, мы почти бежали. Я заразилась паникой Винты и всё время оборачивалась через плечо. Но, кажется, никому мы не были нужны. Да и вообще, что я? Пусть не ясный, но всё же день. А я лишь невзрачная служанка с тощим кошельком и корзиной с продуктами. Да и Винта явно не карманница какая-то.

Но всё же, выйдя на улицу Колокольчиков, я с облегчением перевела дух. Тут, несмотря на дождь, ходили люди. Запыхавшаяся Винта тоже сбавила шаг. До дома осталось пройти совсем немного.

У лестницы я забрала корзины. Дала два медяка:

— Если хочешь, подожди минутку. У меня на кухне есть блины, сейчас вынесу тебе парочку.

Девочка радостно закивала, поддёргивая штаны.

Секунду подумав, перехватила груз в одну руку и сунула Винте свой зонтик.

— Держи. Я быстро.

Рейн открыл дверь, укоризненно посмотрел на корзины, подхватил перегруженную тару и быстрым шагом пошёл на кухню.

— Рейн…

— Не сейчас. У меня сеанс связи со столицей, — поставил снедь на стол и исчез в кабинете, плотно прикрыв за собой дверь.

Ладно, потом расскажет.

Подошла к буфету, доставая тарелку с блинами. Отделила три от стопки, добавила ломтик бекона, положила всё в пакет из-под хлеба.

Я уже была в прихожей, когда с улицы раздался визг:

— Пусти-и-ите!!!

Распахнула дверь и увидела, как двое — те самые, с базара — тащат упирающуюся девчонку прочь по улице. Мой перевёрнутый зонт валялся у подножья лестницы.

Мне даже в голову не пришло позвать Холта — я просто кинулась по ступеням вниз, следом за волокущими Винту мужчинами и вцепилась в рукав парня, который был ближе:

— Что тут происходит?

— А, вторая пришла? Ну, ты нам тоже пригодишься! — Глаза обернувшегося мужика были злющими… и расчётливыми. И уже не я, а он держал меня за рукав. А в другой руке возник нож. — Заори, получишь в бок!

Второй отвесил Винте оплеуху, оборвав крик.

Я открыла рот — что делать? А, вот — вдали показался полицейский патруль! Они нас видят, они помогут!

Но полицейские вместо того, чтобы бежать к нам, повернулись спинами…

Сообразив, что могу сделать, чтобы выиграть время, ахнула, свела глаза к переносице и мягкой бескостной кучей осела в лужу. Не ору, бить и убивать не за что… но пусть попробуют меня поднять! Если надо — лягу!

— Вставай, курва! — меня больно ударили ногой по ребрам. — Не встанешь — тут и умрёшь!

Кажется, они были уверены, что никто не вступится за нас, никто не будет им мешать. Как те предатели-полицейские… И правда — улица мгновенно опустела. Но Рейн — он в кабинете, окна которого выходят на улицу. Если закричу — наверняка услышит! Ага, закричу… и тут же получу нож под ребро.

Неужели придётся магичить?

Не пришлось — выручила ларра. Я открыла рот, увидев скачущую по лужам серую кошку с задранным хвостом, следом за которой неслись два громадных короткошёрстных чёрных пса. Ларра мявкнула, и первая из собак прыгнула, вцепившись в плечо мужика, занёсшего надо мной нож. Мужик взвыл. Тащивший Винту разбойник грязно выругался и, отшвырнув девочку, бросился бежать. Второй чёрный кобель помчался следом, скачком настиг, рванул убегавшего за ляжку и, рыча, затряс зажатым в зубах синим лоскутом, выдранным из штанов. Бандит, удвоив скорость, хромая и держась за филейную часть, метнулся в ближайший переулок.

— Холт! Хооолт! — завопила я на всю улицу.

Могла бы и не орать — он уже был рядом, с обнажённым клинком в руках. И — без раздумий, с ходу — вонзил его в бок тому, с ножом, которого грызла собака. Теперь на земле валялись трое — я на спине в ледяной луже, поперёк меня бандит, из бока которого хлестала кровь, и рядом, кучкой тряпья, — Винта с растрёпанными волосами. Шапку девочки вместе с самодельным капюшоном унёс ветер.

Улица по-прежнему была пуста.

Впрочем, не прошло и пары минут, как из ювелирного, ругаясь на ни с того ни с сего взбесившихся и удравших собак, примчался запыхавшийся сторож.

Рейн, который уже взял себя в руки и помог мне подняться на ноги, тут же пристроил того к делу. Мужчины вдвоём оттащили труп бандита с проезжей части. Муж присел, чтобы обыскать тело, — надо же попытаться понять, кто и почему на нас напал? Нашёл ли что-то, узнать мне не удалось — появились прятавшиеся до того в подворотне полицейские.

И вот тут ньер Аржулен с его собаками оказался очень кстати. Сторож, бурно жестикулируя, засвидетельствовал, что своими глазами видел, как на служанку благородного ньера, живущего над магазином, напали грабители. Да, ньер, который сверху, вот он. А собаки… собаки тоже помогли. А бандит — вон — в канаве валяется.

Я пришла в себя уже достаточно, чтобы сообразить, что вряд ли стоит рассказывать лишнее тем, кто явно не собирался нас защищать. И изобразила полную, беспросветную глупость и растерянность. Уже пришедшая в сознание Винта вела себя похоже — сидела на земле, размазывала грязь по щекам и всхлипывала:

— Тё-ётенька, тё-ё-ётенька…

— Это твоя племянница? — ткнул в меня пальцем один из полицейских.

Я кивнула, показывая исподтишка сжатый кулак Холту, который уставился на допустившего фамильярность патрульного злым взглядом.

— Ну ладно, никто не пострадал, труп мы заберём, а впредь не нарывайтесь на неприятности! — и повернулся спиной.

Сторож, спохватившись, что магазин остался без охраны, свистнул, подзывая собак, которые как раз закончили разбираться с упавшим на землю пакетом с блинами. Сидевшая рядом ларра умильно смотрела на чавкающих псов, и я только захлопала глазами, когда Ссэнасс прыжком вскочила на загривок ближайшему из здоровенных кобелей, потрусивших к хозяину. Самое удивительное, что страшенный, размером с телёнка, с клыками в палец пёс ещё и завилял куцым хвостом. И, обернувшись, попытался лизнуть ларру. Ну и ну!

На прощанье муж высыпал в ладонь ньеру Аржулену пять серебряных соленов. Тот замялся, но взял: