Джига с ангелом - Дмитрий Дашко Страница 71

«Он так похож на животное, — подумалось Гибсону. — Впрочем, здесь все такие. Они не знают, что такое цивилизация, живут своими дикарскими обычаями, норовят ударить в спину, да покрепче. Ненавижу скотов! Что мы здесь делаем, в этой стране? Зачем я согласился на офицерский патент и почётную ссылку в Лаоджу? Неужели другого способа расплатиться с кредиторами бы не нашлось?»

— Отпустите меня, — слабым голосом попросил дикарь. Изо рта его текли струйки слюны вперемешку с кровью.

— Обязательно отпустим, — кивнул Хэмптон. — Только не сразу.

— Чего вы хотите?

— Мне нравится: разговор принимает сугубо деловой оборот, — изрёк Хэмптон, садясь на грубо сколоченный табурет.

Он несколько секунд изучал туземца, потом необычно участливым тоном спросил:

— Тебе больно?

— Да, — не разжимая зубов, процедил туземец.

— Превосходно, — с довольной миной прокомментировал офицер. — А может стать ещё больнее, если заартачишься и не станешь отвечать на вопросы. Крепс, подтверди.

Капрал кивнул и, склонившись над туземцем, ударил его локтем по спине. Несчастный упал на живот и застонал.

— Прекрасно, Крепс. Ты понимаешь меня с полуслова. Подними хлюпика на ноги и держи крепко, чтобы он не вздумал упасть.

— Будет исполнено, сэр. Хотите, я добавлю ему на орехи?

— Мне нравится ваше стремление к инициативе, капрал, но я не хочу лишать себя удовольствия провести допрос по всем правилам, — отозвался офицер. — Просто сделайте, что я сказал, и без лишних глупостей.

Капрал отдал приказ, и солдаты быстро подняли туземца. Хэмптон посмотрел на него снизу вверх и, увидев покрытое потом измождённое лицо, осклабился:

— Лопни моя селезёнка. Гибсон, ставлю золотой рилли против серебряного, что этот парень будет петь нам как соловей.

— У меня не осталось даже меди, — грустно ответил офицер. — Впрочем, я склонен вам верить.

— Не переживайте, дружище. Не сегодня, так завтра у вас в карманах будет золота больше, чем в королевском хранилище.

Хэмптон повернулся к туземцу:

— Ты знаешь, где капище Горана?

Раненый с ужасом посмотрел на офицера. Язык его заплетался:

— Горан… не знаю никакого Горана.

— Ты не знаешь Горана? Вашего болотного духа, которым мамаши пугают детишек. Я разочарован.

— Я и вправду не знаю никакого Горана, — думая, что ему поверили, забормотал дикарь.

— Жаба… такая здоровая жаба, живёт где-то на болотах, выполняет желания. Неужели никогда о ней не слышал?

— Нет.

— Врёшь. — Офицер наотмашь врезал ему ладонью. — Ты один из жрецов жабы. Я хочу, чтобы ты привёл нас к нему.

— Ошибаетесь, я не жрец и не знаю никакого Горана, — твёрдо ответил дикарь.

Офицер вздохнул и укоризненно покачал головой:

— Сам напросился. Хочешь по-хорошему, а люди не понимают.

Он подал знак, и капрал, засучив рукава, принялся методично избивать несчастного, молотя кулачищами. Минут через десять истерзанный, весь в синяках и кровоподтёках, дикарь вновь предстал перед допросом.

— Повторяю вопрос: ты знаешь, где капище Горана?

— Нет, — ответил туземец и едва не захлебнулся собственной кровью, когда Крепс пустил в ход приклад ружья.

Хэмптон вынул из кармана часы, откинул крышку и со скучающим видом посмотрел на циферблат.

— Дайте ему полсотни горячих, только смотрите, чтобы не потерял сознание, — приказал офицер.

Солдаты стали хлестать тело несчастного специально вымоченными в соляном растворе прутами, каждый удар снимал лоскуток кожи, и, корчась от мук, дикарь наконец сдался.

— Не надо больше, — жалобно попросил он. — Я не могу.

— Крепс, добавьте ему ещё парочку для профилактики. Не хотелось бы, чтобы он передумал.

— Запросто, сэр. — Крепс отстегал два удара и оставил измученного дикаря в покое.

Тот блаженно прищурил глаза, не веря, что экзекуция закончилась.

— Я слушаю. — Лейтенант снова опустился на табуретку. — Говори.

— Я действительно жрец Горана, моё имя Хелф.

— Меня не интересует твоё имя, язычник. Раз ты на самом деле жрец, то должен знать дорогу к капищу Горана.

— Зачем тревожить покой духа?

— Не твоё дело, Хелф. Приведи нас к Горану и получишь от меня в подарок самое дорогое сокровище на свете — жизнь. Ты ведь хочешь жить?

— Очень.

— Тогда в чём дело? Выполни мою маленькую просьбу и ступай на все четыре стороны. Я дам тебе слово дворянина.

— Я верю вам, — выдавил из себя несчастный. — Путь будет нелёгким, я бы на вашем месте передумал.

— Чем ты вздумал напугать нас, язычник?

— На капище ведёт потайная тропа, очень опасная — шаг в сторону, и трясина засосёт с головой.

— Ерунда. Мы возьмём тебя с собой, станешь нашим проводником. Если вздумаешь бежать, поймаем, и смерть покажется тебе избавлением, — пригрозил Хэмптон.

— Я не убегу, — с тоской в глазах произнёс дикарь. — Я приведу вас на капище. Только не пожалейте. Горан не из добрых духов.

— Он просто не встречался с цивилизованными людьми, — хмыкнул Хэмптон. — Я сделаю его шёлковым. Могу посадить Горана на цепочку как собаку. Как думаете, Гибсон, огромная жаба на поводке, которую я буду выгуливать в центре столицы, произведёт фурор?

— Более чем. — Гибсон усмехнулся, успев заметить, что мрачные глаза туземца на мгновение сверкнули гневным блеском, однако сразу погасли.

— Как скажете, — произнёс жрец. — Я предупредил.

— Мне плевать на твои предупреждения. Можешь бояться жабу до дрожи в коленках. Даю тебе трое суток, чтобы поправить здоровье, — сурово поджав губы, сообщил офицер. — На четвёртый день поведёшь нас к болоту. Крепс, доставьте его в лазарет и поставьте часового. Не вздумайте упустить, капрал.

— Не беспокойтесь, сэр. Я глаз с него не спущу, — отрапортовал капрал.

— Я на вас полагаюсь. Когда вернёмся, обязательно представлю к награде. Вы заслужили её, Крепс.

— Спасибо, сэр.

Дождавшись, когда израненного туземца уведут, Хэмптон достал спрятанную под кипой циновок бутылку и, выудив откуда-то два залапанных стакана, наполнил до самого края.

— Предлагаю выпить за успех нашей затеи, — сказал он и передал один Гибсону.

— Чистой воды авантюра, — чокнувшись, откликнулся офицер, — но ваш энтузиазм оказался столь же заразен, как тропические болячки. Маленькое приключение не повредит. Пьём до дна.

— До дна, — согласился Хэмптон.