Рубинова корона - Валентина Гордова Страница 71

Мне. И папе. Но не Арэну.

— И тот год, который они якобы отходили от смерти дочери, они провели в другом мире. — Добавил он, понимая всё больше и больше и от этого ожидаемо злясь.

Я о пожаре не слышала ни слова. Как и о подстроенной смерти Яры. Именно поэтому эта новость так неприятно потрясла.

Папе не нужно было продолжать, дальше и так всё было очевидно: они увезли меня в тот же мир, родители Лили провернули то же самое. Зачем? Видимо, чтобы изолировать от нас магию. Ведь сложно колдовать там, где магии не существует.

— У нас не было выбора. — Отец не отвёл взгляд. Он не чувствовал себя виноватым. Он до сих пор считал, что они поступили правильно.

Я… мне сложно сказать, какое из решений было бы правильным: увезти нас или оставить. Если Яра ещё в младенчестве начала убивать… сложно представить, сколько смертей было бы на её руках ещё до того момента, как она начала бы себя осознавать. Заметили бы это? Да, без сомнений. Сопоставили бы рождение мага Смерти и кражу императорской сокровищницы? Быстрее, чем можно представить. Вышли бы на нас — детей трёх лучших подруг, вина одной из которых уже доказана? Риторический вопрос.

— Идиоты. — Припечатал Арэн со злостью, которой даже не пытался скрыть.

— Что нам было делать? — Возмутился отец, рывком поднимаясь на ноги.

— Рассказать мне? — Раздражённо предложил Араэдер. — Или Рэнтону. Обратиться к артефакторам за магическими блокираторами. Уговорить Северных монахов забрать магию девочек. Не мне учить тебя заставлять людей делать то, что тебе угодно.

— Не тебе, верно, — папа тоже начал злиться. — Северные монахи первыми переметнулись на сторону Высших. Представь, чем бы закончилась война, окажись в их руках сущности трёх могущественнейших магов!

Это прозвучало так громко, что у меня заложило уши и стены кабинета задрожали.

— Определись уже, что для тебя важнее: родная дочь или чёртова империя! — Откровенно психанул Арэн.

Всего на мгновение, на краткую долю секунды, но он потерял контроль, и стакан с тихим звоном лопнул! Словно яичная скорлупка, не выдержавшая давления!

Руку тут же обожгло болью, лишь усиливаемой попавшим в раны алкоголем. Эта неприятная щиплющая боль мгновенно передалась и мне.

Поднявшись, лорд Араэдер ожесточённо смахнул осколки на пол, поднёс окровавленную руку к груди, намереваясь, по всей видимости, порез залечить… не успел.

Вспышка! Рой сверкающей золотой пыли возник из ниоткуда, закружился вокруг широкой мужской ладони, принёс с собой приятное тепло. Пара секунд, и боль, утихнув, ушла бесследно. Края ран, зачесавшись, стянулись, соединились, не оставив и намёка на шрамы.

Не принадлежащая Арэну магия появилась и излечила его раны меньше, чем за минуту.

У меня же появился закономерный вопрос: а принадлежит ли эта магия вообще хоть кому-то? Я не лечила его, я даже не почувствовала её появления. Она действует самостоятельно? Нам что, и без того проблем было мало?!

— На какой стадии ваша связь? — Прозвучал вопрос папы в давящей тишине, нарушаемой лишь треском огня в камине.

— На стадии «Бездна знает, что ждать дальше». — Совершенно честно ответил Арэн.

Они обменялись напряженными взглядами, после чего оба вернулись в кресла. Отец вновь взял стакан, лорд Араэдер наколдовал себе новый. Разговор вернулся в относительно спокойное русло.

— Как они пересекли грань миров? — Спросил папа.

— Лилиан установила связь с Аренаром Аркаэтером. — Невозмутимо ответил Арэн.

После случившегося он больше не позволял себе открыто злиться, выглядел невозмутимым, но вместе с тем собранным, сосредоточенным… и напряжённым.

— Наследником империи?! — Отец, кажется, был потрясён этим известием.

— А ты знаешь ещё одного Аренара Аркаэтера? — Ректор таки позволил себе вернуться к насмешливо-снисходительным интонациям, издевательски отсалютовал папе стаканом и махом выпил то, что плескалось на дне.

Алкоголизм процветает.

Говоря откровенно, сама бы с радостью села и выпила чего-нибудь.

А вот папа почему-то вдруг очень забеспокоился.

— Где Лилиан? — Потребовал он ответа, вновь вскакивая на ноги и делая опасный шаг к Арэну.

Тот даже не дёрнулся, только насмешливо-вопросительно приподнял бровь.

— С наследником. — С изрядной долей безразличия сообщил моему родителю, продолжая наслаждаться вкусом виски.

Ну, или что у него там было.

Не понимаю, почему папа вдруг так распереживался? Побледнел, взгляд заметался по сторонам, рука дёрнулась и с трудом ослабила ворот рубашки, в процессе оторвав к чертям две верхние пуговицы.

— Как давно? — Ещё один не вопрос — напряжённое требование ответа.

Внутри всё болезненно сжалось от плохого предчувствия. Что такого опасного в Аренаре? Почему папа так боится за Лили? Из-за императора? Не думаю, что Аркаэтер настолько глуп, чтобы вести Лили прямиком в императорские лапы. Голова на плечах есть. Чувства к Лилиан, кстати, тоже есть, и благоразумие присутствует. Так что я за них была спокойна. Лорд Араэдер тоже, не знаю, правда, почему.

— Почти сутки. — Спокойно ответил он папе.

Дальше последовало что-то злое, неразборчивое и совсем мне непонятное. Кажется, ругательство.

Папа не стал вновь возвращаться в кресло. Он, казалось, вообще собрался покинуть милый междусобойчик. Только перед уходом задал злой, ехидный, полный намёков вопрос:

— Что ты знаешь о Рубиновой короне?