Восхождение пламени - Павел Мороз Страница 71

Разводить долгие разговоры я не стал – с бандитами, пока ты не докажешь им, что сильнее, разговаривать на равных невозможно.

Я ударил магией.

Первым умер крэксер, что стоял у меня за спиной, – почти не обратив внимания на защитный амулет, Огненный Клинок разрезал его наискосок, от поясницы до подмышки. Второй бандит, любитель бить людей по лицу, на опасность отреагировал быстро и дернулся было ко мне… Но это стало его последней ошибкой. Фаербол летит почти в два раза быстрее арбалетного болта, и на расстоянии полуметра увернуться от него не способен никто. Распространяя аппетитный запах и отсвечивая подгоревшими внутренностями через дыру размером с кулак в груди, этот крэксер также прекратил существование – сорвавшийся с моей правой руки Снежок доказал свою потрясающую эффективность.

Но расслабляться было рано – возле самого моего лица промелькнул небольшой стальной шарик, выпущенный Костлявым из пружинного метателя, спрятанного под одеждой. Вот наконец и пригодился защитный амулет – от выпущенного с такой скоростью и с такого расстояния снаряда я не смог бы увернуться, даже находясь в трансе. Возможно, когда смогу видеть Рисунок боя и научусь предугадывать действия врага, это станет возможно, но сейчас… На одной только реакции далеко не уедешь. А теперь, раз уж я выжил, то продолжим!

Я взмахнул Клинком, удлиняя его и пытаясь достать еще одного крэксера, но здесь меня ждала неудача. У Костлявого при себе оказался не только метатель, но и отличный защитный амулет на основе Слезы Хот, который окутал защитной пленкой хозяина и его телохранителей. Клинок оказался не настолько хорош, чтобы справиться с проблемой, и просто распался, истощившись.

Я на секунду задумался.

Дальше у меня было два варианта: накрыть троицу Дыханием Дракона, вынудив Костлявого сократить площадь щита и оставить подчиненных за его границами, или же немного развлечься и проверить крэксеров в деле… Душа моя требовала забыть на время магию и взяться за меч, но разум подсказывал, что огненное представление не осталось незамеченным, и если здесь еще нет толпы воровских подручных, то лишь потому, что они боятся помешать хозяину развлекаться.

Дыханием я сработал ювелирно, не повредив окружающей обстановки, чего не скажешь о бандитах – всего несколько секунд работы липкого, негасимого пламени, и крэксеры превратились в горелые скелеты, которых бы тоже не осталось, не развей я заклятие из опасения, что оно заденет главаря. Костлявый был мне еще нужен… Но не обязательно целым.

Не знаю, возможно, воровской старшина и проходил частичное изменение тела, но полноценным форсером он точно не был. В три года – это максимальный возраст для проведения полноценного изменения – он обитал в одном из самых мерзких детских приютов города, и денег для изменения, естественно, не имел. Значит, конкуренцию он мне составить не мог, тем более без оружия. Ну не считать же за оружие стилет? Мне даже драться не пришлось – прямой удар, который Костлявый нанес стилетом мне в грудь, пришелся в пустоту, в ответ же я удачно отоварил лысого рукоятью меча по блестящей черепушке, свалив его на пол. Времени, которое бандит был без сознания, хватило, чтобы вытянуть у него ремень из штанов, перетянуть руки за спиной и, поставив над ним табурет, усесться верхом, поигрывая ножом в предвкушении развлечения.

– Я убью тебя!

Ну вот, ни «здрасьте», ни «как дела» – сразу угрозы!

– Ай-ай-ай, зачем же вы так, уважаемый, – издевательски произнес я. – Во-первых, вы первый начали… Кстати, крэк я действительно не брал, вас развели как школьника. А во-вторых, нож-то у меня, – сказал я с какой-то даже нежностью. – И я умею им пользоваться… – Я нагнулся и схватил бандита за подбородок, протягивая руку с ножом к его голове. – К тому же я никогда никому ничего не прощаю, и с некоторых пор мне чужда жалость к подобным вам личностям. – Я завел нож бандиту за ухо и равнодушно произнес: – Так тебе будет даже лучше.

– Ху-а-у-у… – Костлявый только и мог, что замычать, – моя рука надежно удерживала его челюсть.

– Дерьмо! Я тебя прикончу! – Бандит продолжал вести себя по-хамски. Причем ничего нового он в плане угроз не придумал, как ни печально.

– Может быть, это, – я бросил отрезанное ухо на грудь пленника, тут же протягивая руку ко второму, – научит вас вежливости.

– У-а-ар-х!

– Для симметрии, – пояснил я, и второе ухо отправилось путем предыдущего. Я тут же, коротким всполохом пламени, прижег раны. – Красота… – Костлявому так действительно было намного лучше. – Надеюсь, теперь вы готовы к конструктивному разговору?

– Ах ты, гнида, – не сдавался упорный бандит, хотя я даже слегка применил к нему свои способности эмпата, внушая благостное настроение и доверие к себе. Не вышло… – Я тебя своими ру… кха-а… – Удар ногой в лицо наконец-то прекратил снова начавший литься на меня поток брани и угроз. Упорный, гад!

– Жаль… – Я достал из кармана штанов овальную пластину размером с ладонь. Бандит забился, отчаянно пытаясь освободиться… Узнал. – У меня их мало, дорогие, сволочи! – Я рванул рубаху на груди бандита, обнажая грудь, и приложил пластину в ее центр, накрывая ладонью и одновременно начиная закачивать Силу. – Ну вот и все, а ты боялся.

– Ублюдок…

– Ага! – Я ткнул пальцем в грудь Костлявого. – Тебе уже не терпится ее испытать! Тогда слушай первый приказ: не хами мне и не угрожай, будь вежлив и честен! – Подтверждая приказ, печать Подчинения тускло засветилась голубоватым светом. – Договорились?

– Конечно… господин. – Костлявый несколько переборщил с вежливостью, но, по сути, не погрешил против истины.