Лорд из города теней - Оливия Штерн Страница 70

Не знаю, что это было за чувство, но уж точно не равнодушие.

— Позволь мне любить тебя, — прошептал Эрис, — так, как правильно. Так, как надо было с самого начала…

— А как… надо было? — горько спросила я, — без твоей этой заморозки?

Я хотела добавить, что каждый раз, когда он так делал, мне все казалось, что он даже прикасается ко мне с отвращением. Впрочем, ему было за что не любить людей, так ведь?

Муж погладил меня по щеке. Потом нежно, очень нежно поцеловал. Его поцелуи расцветали на коже, словно цветы эллериума — темной сладостью, предвкушением большего.

— Эрис! — пискнула я, когда поцелуи опустились ниже пупка, — что ты…

— Молчи, — приказал он и раздвинул мне ноги.

На мгновение стало очень щекотно, я глупо хихикнула — и даже испугалась происходящего. Это никуда, совсем никуда не годится. Знала бы матушка…

— Эрис! — возмущенно.

— Тихо, — строго сказал он, — не сопротивляйся.

Я невольно опустила руку, пальцы запутались в его густых волосах.

— Что ты делаешь? Так нельзя!

Мои ноги оказались раздвинуты ещё шире. Внезапное удовольствие омыло жаркой волной, я вскрикнула.

Но, как оказалось, это было лишь начало.

И, пожалуй, Эрис Аш-исси в одном был прав: вот так было правильно.

* * *

Луна в городе Теней такая, что ей хочется любоваться. Возможно, это тени ее такой делают. Или как-нибудь настраивают свойства купола своей реальности, чтобы луна была именно такой: огромной, низкой, цвета лимонного золота.

Сейчас луна бессовестно заглядывала прямо в витражное окно, заливая спальню бледным светом. По полу стелились размытые квадраты, последний из них ложился на край моей кровати, выхватывая из сумрака две пары босых ног. Наших с Эрисом ног.

Он обнимал меня, прижимая к себе, зарывшись носом в мою окончательно растрепавшуюся прическу. Макушкой я чувствовала горячее дыхание, и это было так мирно, совершенно по-домашнему, что я подумала: только теперь, только сейчас я начинаю по-настоящему узнавать шеда, за которого меня выдали замуж. Мы молчали. Я рассеянно гладила его руку — касаться его было приятно. Да и вообще, просто лежать рядом, чувствовать его тепло, слушать размеренное дыхание…

Но мне не давала покоя одна мысль, и я не преминула ее высказать:

— Эрис, кто был этот… Релт? Твой брат не взбесится ли оттого, что на балу случился поединок?

— Не бойся, душа моя, — прошелестело в спальне, — я убил брата Релии. Подозреваю, что именно она все это и подстроила… Ну, теперь, надеюсь, уймется.

— Ах, вот как…

Я посмотрела на большую луну, разбитую на части витражной рамой окна. Не знаю, с чего вдруг Эрис решил, что его покинутая невеста уймется?

— Она думала, что со мной можно играть, — пояснил он, — теперь поняла, что это не останется безнаказанным, даже учитывая мое положение.

— А если бы это был не брат Релии? Ты бы… и его убил?

— Разумеется, — твердо ответил Эрис, — любого, кто посмеет тебя обидеть.

— Как бы тебе не пришлось изрубить весь двор, — проворчала я, — вряд ли ко мне когда-либо отнесутся так, как тебе бы этого хотелось.

— Не думай сейчас об этом, хорошо? Мы справимся.

Я кивнула и крепче прижалась к нему боком. Все-таки в объятиях Эриса я чувствовала себя гораздо уверенней, и совсем не хотелось, чтобы он выпустил меня из кольца рук.

— Скажи, ты правда… меня любишь? — прошептала я в темноту, — если ты хочешь, чтобы я осталась, обещай, что больше никогда… никогда не будешь вести себя так, как вел. Знаешь, это было очень больно, потому что я… Ну, хоть я и говорила, что освободила бы тебя в любом случае… вернее, так оно и было, но я… знаешь, если фантом — это в самом деле то, что составляет суть любой тени, то я, выходит, так глупо, так безрассудно полюбила то, что в тебе.

— То, что есть я сам, — тихо поправил Эрис и умолк.

Потом приподнялся на руках, поцеловал в плечо.

— Это, Лора, самый ужасающий пример, когда предрассудки вкупе с ненавистью могут задавить то, что ты собой представляешь. Хорошо, что я это понял вовремя. Ведь вовремя?

— Вовремя, — согласилась я, а сама подумала, что если бы не осознал, утром я бы сбежала с Сольей.

Теперь, правда, придется с ней объясниться, как-то ее утешить. Она ведь себе уже наверняка рисовала картины бешеных скачек на зеленых ящерах, а я взяла — и передумала бежать.

Я и в самом деле передумала. Зачем бежать оттуда, где тебе хорошо? Ведь действительно хорошо, зачем себя обманывать.

— Даже если ты еще сомневаешься, дай мне немного времени, — от его шепота кожа покрывалась мурашками.

Я улыбнулась в темноту. Конечно, я дам тебе время, мой муж. Сколько попросишь.

Потом он целовал меня в шею, в то время как свободная рука хозяйничала в области груди. Поцелуи сделались настойчивыми, Эрис легко перевернул меня на спину и навис, вопросительно заглядывая в глаза.

— Лора? — выдохнул почти беззвучно.

И столько надежды и сдерживаемой радости было в голосе, что я, всхлипнув, потянулась сама к нему, обняла за шею и поцеловала, неловко и неумело. В сердце зарождалось нечто новое, хрупкое и несмелое, но я уже чувствовала, как оно связало нас невесомой золотой нитью.

Это было к лучшему. В конце концов, у меня не было больше никого в этом мире, только мой муж из города Теней.

* * *

Я проснулась на рассвете и долго лежала, рассматривая лицо спящего мужа. Во сне оно выглядело как будто моложе, мелкие морщинки разгладились, Эрис улыбался чуть заметно — наверное, снилось что-то приятное. И вот так, глядя на него, вспоминая все то, что произошло этой ночью между нами, я думала о том, что приняла правильное решение. Я… останусь и буду его женой, и у нас обязательно все сложится. Надо было теперь все объяснить Солье. Она, конечно, разочаруется, быть может, разозлится — но все же мне казалось, что поймет. Ведь Солья и сама говорила, что во дворце к Эрису дамы липнут. Так отчего бы и мне не пасть жертвой его чар?

Улыбнувшись собственным мыслям, я осторожно, чтобы не разбудить Эриса, выбралась из постели, сунула ноги в домашние туфли, набросила на плечи пеньюар. В шкатулке завозился Желток, я его пожалела и выпустила. Он тут же пристроился на моем плече, выпуская вокруг себя пузырьки мрака и тихонько бормоча свое «буль-буль».

Что ж, надо было идти.

И, убедившись, что Эрис Аш-исси не проснулся, я выскользнула из спальни.

В коридорах было прохладно, пахло сдобой, потому что где-то на кухне уже пеклись булочки. Я спустилась по лестнице, свернула к двери, ведущей в сад — стоило ее открыть, как меня буквально омыло утренней свежестью и ароматом ночных цветов. Подозревая, что Солью следует ждать рядом с «нашей» скамейкой, я направилась туда, ежась, кутаясь в пеньюар. Все же нужно было одеться теплее. С другой стороны, я ведь не пробуду здесь долго? Только переговорю с девочкой — и обратно, в теплую постель. К мужу.