Буря и натиск - Артем Тихомиров Страница 70

– Стоять! – рявкнул голос.

– Реконкиста! – рыкнул в ответ Сказочник, поднимая руку.

Со стороны леса выдвинулся дозор размером со взвод. Подпехи тут же оказались в кольце мрачных фигур.

– Принесла же вас нелегкая, – сказал подошедший к Сказочнику пехотинец с лейтенантскими шевронами. Левая рука висит на перевязи, на щеке еще незажившая рана. Ее сшили, концы нитей торчат в разные стороны, словно лапки паука. – Назовитесь. Кто и откуда.

Сказочник объяснил. Крот слушал, повесив гвоздемет на плечо, как ворчат пехотинцы, чувствовал, как смотрят они на маленькую худую фигурку Этайн. Ему это не нравилось. Рыжая стояла близко от него – искала защиты.

– Да, чего только не бывает, – сказал лейтенант, представившийся Злыднем, командиром роты Десятого Пехотного Полка. – Секретная миссия… Ладно, спрашивать не буду, раз секретная. Потрепало вас, видно. Идемте. Тут есть где остановиться. У нас тут рота, держим Хлоп с позавчерашнего дня. Эльфов вышибли, но они все равно валандаются в окрестных лесах, твари остроухие. Сорок минут назад прищучили кое-кого на дороге, вы их и видели. Остальное отродье смылось, но зуб даю, что вернутся.

Злыдень повел подпехов в центр городка. Ночью развалины казались зловещими. Темные остовы разбомбленных домов, кучи мусора, воняющие гарью мокрые доски и бревна. Трупный запах долетал из ям, куда гоблины сбросили тела убитых во время боев перворожденных. То же, что и везде.

Этайн шла рядом с Кротом, как можно ближе, слабина цепи волочилась по земле, усеянной мелкими каменными осколками.

Тут и там на перекрестках укрепленные позиции, минометные расчеты, заграждения из колючей проволоки; в более-менее уцелевших зданиях – тоже зеленые, снайперы, наводчики. На самых высоких точках – наблюдатели и связисты. В Хлопе было тихо, но солдаты в основном не спали, ожидая в любой момент новой вылазки.

Злыдень привел подпехов в штаб, сказал располагаться. Потом распорядился насчет ужина и щедро накормил гостей. В здании, где обосновалось командование роты, было почти уютно и почти цивилизованно. Насколько позволяла обстановка. Горел камин, возле которого Крот и усадил рыжую. Ее трясло. Подпех подумал, стащил с себя куртку и набросил ее на плечи Этайн. Злыдень понаблюдал за его хлопотами, хмуро посопел и почесал лоб. У лейтенанта нашлась гоблиновка, крепкая, аж слезу вышибало, и он охотно поделился ею с подпехами. Хотел услышать последние новости и получил их целый ворох. А потом некоторое время он и Сказочник обсуждали ситуацию в Зоне Твельнех, в которой подпехи находились со вчерашнего дня.

Побормотали над картами. Злыдень дал несколько советов и сказал, что войска сейчас развивают наступление на северо-западе, как раз за озером Слеза. Канонада, которую подпехи слышали, означала бой за Мшистые Высоты. Результатом столкновения стало то, что перворожденные, хотя и при серьезной поддержке танков, были отброшены на двадцать километров и отошли за линию, образованную рекой Гнилушкой.

– Сейчас наши наступление приостановили, – сказал Злыдень. – Обмениваются с кукляшками артиллерийскими посылками. Но куда этим недопыркам? Когда наши «фрекен» начинают петь, тут спасайся, кто может. Переправиться через реку, конечно, не враз и получится, но если наши отдохнут, так их не остановишь. Тут главное – давления не снижать. А эльфы, говорят, драпанули! Танки, что не на ходу оказались, не успели подорвать. Бросили кучу боеприпасов, оружия, транспорт, полевой госпиталь со своими ранеными, даже несколько самолетов. А все почему? Подземная пехота вышла у них в тылу. Диггеры пробились через холмы и выпустили роту из Отдельной Вырвилльской Бригады. Знаешь?

– А то, – сказал Сказочник. – Кореша у меня там.

– Вот-вот. Такие же бешеные берсерки, что и в «Смердящем», – крякнул Злыдень, разливая гоблиновку. – Эй, вашей красотке тоже дайте, а то неважно выглядит, – добавил он. – Что твой зомбак.

Гобломант передал Кроту дополнительный стакан, чтобы он попотчевал Этайн с хозяйского плеча. Тот вручил выпивку рыжей. Та сначала отказывалась, но подпех взглядом, как мог, дал понять, что быть дурой сейчас не самое лучшее занятие.

– В общем, зашли подпехи ваши куклам в тыл и давай крушить и ломать, а тут и остальные поднялись. Навязали эльфюгам рукопашную, опрокинули две линии, захватили траншеи, блиндажи, гвоздеметные точки прикрыли, а там уж, считай, как через распахнутые ворота можно было переть. Давайте, бойцы-освободители, за нашу победу! – Злыдень поднял стакан. Другие тоже подняли. Этайн не подняла, но выпила вместе со всеми, задохнулась. Крот, ворча, похлопал ее по спине.

– Так вы что, «языка» прихватили? – спросил Злыдень.

– Вроде того, лейтенант, – ответил Сказочник. – Будь добр. Не спрашивай. В общем-то, «язык» и есть «язык». Не обижайся.

– Да ладно. Мне-то что? Просто поболтать о том о сем охота. Давай выпьем за Ржавого. Не знал я его, но все одно – толковый был мужик.

– Согласен.

Эльфка сопела и дышала через рот. Крот удивленно скосил глаза, принял у нее пустой стакан, соображая, что рыжая наверняка никогда не пила такого крепкого. Через минуту ее щеки зарумянились. Огонь от потрескивающего камина также помогал расслабиться. Через несколько минут под рычащее бормотание гоблинов она уснула. Как сидела на полу, так и съехала набок, привалившись к боку Крота. Подпех стиснул зубы – от необъяснимой злости, – но не шевелился. В разговоры командиров он не вслушивался. В его голове бродило тенью что-то страшное – не рассмотришь, не потрогаешь, не спросишь, зачем пришло; сиплое дыхание, отдающее мертвечиной, и холод.

Тяжелая тень смотрела на него и, может быть, о чем-то спрашивала, но вопросов ее Крот не слышал, а потому ответить не мог. И сомневался, что его ответы пришлись бы этому по душе.

Тень смерти.

Крот открыл глаза, глядя сквозь дымку на сидящих за столом Злыдня и Сказочника. Шершень, пользуясь моментом, закемарил в углу. Компанию ему составил гобломант.

Смерть ищет тебя, Крот.

Я давно ее вижу.

Но ты не бойся.

Не найдет.

Он четко слышал этот призрачный голос, складывающийся из потрескивания угольков, из эха, порожденного свистом ветра, из криков ночных птиц в лесу.

Не бойся, Крот.

Подпех открыл глаза. Сердце билось сильно и болезненно. Крот сглотнул, обнаружив, что рот полон горькой тягучей слюны.

Этайн спала. Поглядев на ее волосы, выглядывающие из-под берета, на эти отросшие яркие локоны, ощутил, как что-то внутри него начинает знакомо рваться и подвывать, словно раненый волк. Это чувство было на самой грани возможного. На грани.

Крот зажмурился от ужаса. Ему казалось, сейчас он сорвется – и тогда может произойти что-то непоправимое.

Тень смерти.

Он знал теперь, что давило на его утомленное сознание, что передвигалось в холодном мраке. Ответ был самым простым. Смерть. Банальная. Смердящая отвратительна тварь, всегда стоящая за спиной у солдата. Иногда она близко, иногда далеко, но она всегда есть.