Готика. Любовь и Ненависть - Галина Алексеева Страница 7

- Возвращайся домой!- приказалон ей и, отцепив ее руки от своих ног, повернулся к ней спиной, бросив, - Изабудь, что между нами было. Я тебя не знаю, а ты меня.

А затем он ушел в темнотуночи. Постепенно очертания его фигуры таяли, а затем и вовсе исчезли. Как будтои не было всего этого, из за чего моя мама постепенно угасала. И свидетелямиостались только я и сын Варвары, который поклялся забрать эту тайну с собой вмогилу. Я тогда подбежала к матери, воющей как дикий, израненный зверь. Видя вкаком состоянии она находится, я хотела плакать вместе с ней, но стойкодержалась, пытаясь поднять ее на ноги. А она только кричала: "Оставьте!Оставьте меня!". И на этом самом месте я поклялась отомстить красноглазомучудовищу. И мое сердце наполнилось тьмой от переполнявшей меня ненависти,которая скоро заговорила со мной.

Так появилась моя темнаяполовина.

Я сидела около матери идержала ее холодную руку. Сегодня я пыталась хоть как-то вернуть ее к жизни ипоэтому принесла рисунок, где я нарисовала ее, папу и себя. Мой учительговорил, что я хорошо рисую и еще немного практики и я смогу рисовать намноголучше известных художников. Но сейчас учитель больше не ходит ко мне. У нас нетденег для оплаты моего обучения. Однако, мама даже не взглянула на этотрисунок, продолжая смотреть в потолок. Я читала ей сказки, рассказывала смешныеистории, но она не обращала на меня внимания, словно меня и вовсе не было. Мнестала обидно и я ушла из комнаты, глотая слезы.

Я гуляла по городу. Он так жебыл полон шума и гама. Похоже только у нас произошли ужасные изменения. Когдамы были богаты, а у дома не протекала крыша и внутри него все блестело и сиялоот переполнявших его дорогих вещей, картин, к нам ездили дамы в пышных платьях,обвешанные драгоценностями. Моя мама всегда одевалась со вкусом и надевала насебя минимум драгоценностей. Мне хотелось побыстрее вырасти и носить точнотакие же украшения. Но сейчас их нет. Мы с Варварой продали их, чтобы купитьнемного еды и дорогие травы для настойки, которую посоветовал делать врачматери.

Мне было некомфортно идти подвзглядами горожан и других богатых аристократов, побывавших у нас в доме. Вездеслышались шептания и разговоры о том, что же произошло у нас дома. Не заметивперед собой своей подруги, я нечаянно толкнула ее.

- Осторожнее, Анабель! Тыможешь испачкать мне платье. - брезгливо отряхивая свое поросячье-розовоеплатье, сказала Селена.

Эта мымра со своей мамашейвсегда выпрашивала деньги у моего отца. А теперь их семейка, всегда унижавшаясяперед нами, разбогатела. И Селена нагло демонстрировала это мне сейчас. Я незнала, кто меня больше бесит - Селена или ее мамаша. Хотя они были оченьпохожи. Разве что у ее матери лучше получалось играть роль "доброй тетеньки",чем Селене, игравшую "преданную подружку". Селена была толстой,красной девицей с жиденькими русыми волосами. В этом платье она еще больше былапохожа на свинью. Я вообще не имела понятия, как это платье еще держится наней, а не разрывается по швам.

- Свиньи грязи не боятся, -бросила я ей и вошла в лавку, на ходу толкнув ее прямо в лужу. В спину мнедоносились проклятия, угрозы, крики прохожих, которые, увидев богатую юнуюледи, пытались гурьбой вытащить ее из лужи, надеясь получить золотой за оказаннуюпомощь, такую как вытаскивание свиней из грязи.

Я злая возвращалась домой.Почему? Почему это случилось с моей семьей? Раньше эти люди в городе чуть ли нецеловали мои следы, а теперь...

- Все изменилось, - вслухсказала я и громко вздохнула.

- Они все заплатят, дитя! -прошипела мне Темная.

Так все и происходило. Она сомной разговаривала, говорила, что мы им отомстим и сладкое предвкушение местидоставляло мне удовольствие, делая мою душу еще темнее. Темная была оченьдовольна. Зачем же ей святой ангел, когда есть глупая девчонка, начинавшая всехненавидеть и обвинявшая во всех бедах только одного...

После кошмарной сцены междуотцом и матерью моя жизнь превратилась в ад. Папа запил, по неделям невозвращался домой, тратил деньги на падших женщин в дорогих заведениях дурнойславы, тем самым медленно разоряя нас. Денег не хватало и приходилосьэкономить. Себастьян больше не работал, порвал с обществом, отдавшись развратуи пьянству. А когда он пьяный приходил домой, то начинал меня бить, но ятерпела, и после того, как отец, крича на меня "Дочь шлюхи!",заваливался спать, убегала в укромный уголок, где меня каждый раз находилаВарвара и утешала, говоря, что все будет хорошо. Но это хорошо так и ненаступило.

Мама не выходила из своейкомнаты, только лежала на кровати, даже кормили мы ее через силу, а она всеотворачивалась. Лекарь пожимал плечами на это, наверняка думая больше о своихпроблемах. Дорофей оставил глубокую рану в сердце Бель, которую она не смоглапережить.

Уже как неделю Варвара невыпускала меня из маленького домика, где жили слуги. Он находился недалеко отмоего дома, минут двадцать ходьбы. Она поселила меня, боясь того, что папенькабудучи теперь постоянно пьяным, немного неадекватно себя вел. Скажем так -совсем неадекватно. Я чувствовала, что что-то не так. Никто не заходил ко мне,только она сама приносила мне кусок хлеба (больше ничего и не было), бормоталанечто похожее на "Извините, Госпожа, дел много", и быстро уходила. Ядаже спросить ничего не могла и только злилась от незнания того, что от меняскрывают. Единственным собеседником в этой каморке была Темная. Мне нравилось,что она разговаривала со мной, как со взрослой, а не как с маленьким глупымдитятей. Я гордилась этим и думала, что наконец-то нашла себе подругу. Часто уменя возникал вопрос: "Почему ее слышу только я?". Поговорить на этутему с Варварой, которая из-за всех сил пыталась заменить мне мать, я нехотела. И что-то мне подсказывало, что ничем хорошим это не кончится.

* * *

Я помню тот день, как будтоэто было вчера, а не несколько лет назад. Все разговоры, все действия,мелькавшие посторонние лица, моменты. Я помню все...

Утром Варвара как всегдапринесла мне на завтрак черствый кусок хлеба и кружку воды. Она уже собираласьуходить, когда я подбежала и быстро ухватила ее за юбку. Она попыталасьвырваться, поняв, что сейчас я задам вопрос на который ей все-таки придетсяотвечать. Варвара была крепкой бабой, которая может сравниться по силе смужчиной. Однако, она прекрасно понимала, что я лишь ребенок, поэтому и непыталась сильно меня толкнуть, всерьез не воспринимая мои тщетные попыткиудержать ее. Я дергала ее юбку, не задумываясь о том, что ткань можетпорваться, а на другую ткань денег не хватает, я плакала, прекрасно понимая,что от новости прозвучавшей, может быть сейчас, мне совсем не станет легче.Варвара присев передо мной схватила меня за плечи, и глядя прямо мне в глаза,сказала:

- Трудные времена настали длявас, маленькая Госпожа. Но вы ведь сильная.

Сквозь слезы, которые текли пощекам, я кивнула.