Тринадцатый Череп - Рик Янси Страница 7

Патрульная машина доставила меня в больницу Святой Марии, где я угодил на психиатрическое отделение. Меня поместили в палату, которая запиралась снаружи. Внутри даже не было дверной ручки.

А также ни телефона, ни телевизора, и все – кровать, тумбочка, даже подоконник – обито поролоном. Никаких острых углов.

Я сел на стул и принялся теребить небольшое металлическое кольцо, которое свисало с края кровати. В изножье болталось второе. И с другой стороны – еще два. Я догадался, что в эти кольца продевают веревки, когда привязывают больных.

Через какое-то время медсестра принесла в палату поднос с едой и встала возле двери. Я сказал ей, что мне не по себе оттого, что она там стоит, и я бы лучше поел в одиночестве. Но она ответила, что это против правил, и в дальнейшем старалась не встречаться со мной взглядом.

– Когда они придут? – поинтересовался я.

– Кто?

– Специалисты, которые решат, псих я или нормальный.

– Не знаю, – ответила медсестра. – Мое дело – принести еду.

– А где у вас палата интенсивной терапии?

Она секунду помолчала, но все-таки ответила:

– На втором этаже.

Потом она постучала в дверь. Открыл санитар с приплюснутым, как у бульдога, лицом, и меня оставили одного. Навалилась страшная усталость, и я забрался в постель. Кроме еды, медсестра дала мне таблетку обезболивающего, и я подумал, что не стоит ее глотать, но все-таки проглотил.

Я закрыл глаза и попытался уснуть, но не смог. Как выбраться из комнаты с дверью без ручки, которая запирается снаружи, а в коридоре сторожит здоровенный санитар с бульдожьей рожей?

Не знаю, сколько времени я так пролежал, – часы у меня отобрали, а других в палате не было, – наверно, долго. Потом щелкнул дверной замок.

В палату вошел мужчина. Не доктор. Он был в английском костюме. Костюм синий, галстук красный. Волосы были длинные и темные, а глаза еще темнее. В руке этот тип держал черную трость с золотым набалдашником, хотя я не заметил, чтобы он хромал.

Я сел и подтянул одеяло к подбородку. Вы не поймете, что такое «беззащитный», пока не окажетесь наедине с незнакомцем, одетые лишь в жалкий больничный халат.

Мужчина придвинул к кровати стул. На его полных губах играла ироничная улыбка. Пожалуй, они были даже слишком полны для такого тонкого лица. Он утвердил трость между безупречно начищенных черных туфель и положил обе руки на рукоять.

Потом улыбнулся. Ослепительно. Из всех моих знакомых только Абигейл Смит могла перещеголять его по этой части.

– Наконец-то мы встретились, Альфред Кропп.

Не американец. Я плохо разбираюсь в акцентах, но его был похож на испанский.

– Кто вы?

– Твой лечащий врач Дурр Домм. Шучу, конечно, но вижу, что тебе не смешно. Можешь звать меня Нуэве.

– Нуэве? – переспросил я.

– Si. [2]Нуэве.

– Что вам надо, мистер Нуэве? – спросил я и глянул на закрытую дверь.

Можно колотить в нее и вопить в надежде, что санитар-бульдог придет на помощь. Но, с другой стороны, он пропустил этого Нуэве в палату, и вряд ли можно рассчитывать, что он бросится меня спасать.

– Давай договоримся: я зову тебя Альфредом, а ты меня Нуэве. Просто Нуэве, por favor. [3]

– Просто Нуэве, – отозвался я эхом.

Он оперся подбородком на руки, и его скульптурная голова увенчала трость.

– В прошлом году у меня была двойка по испанскому, но я точно знаю, что «нуэве» – это «девять».

Он снова улыбнулся, но уже не демонстрируя свои превосходные зубы.

– Ты новый Оп-девять? – спросил я. – Агент Конторы, не соблюдающий протокол. Тот, для кого не существует правил.

– Я здесь по поручению директора Смит, – пояснил Нуэве. – Она просила передать извинения, что не может навестить тебя лично. Направляется в штаб-квартиру.

– Она уехала из страны?

Нуэве кивнул.

– А ты – нет.

Он улыбнулся.

– Может, ты доставляешь посылочку.

Он негромко рассмеялся:

– Ты правда думаешь, что Контора имеет к этому какое-то отношение?

– Вообще-то, да.

– Работали дилетанты. Сложно, рискованно и слишком уж вычурно. Займись тобою мы – поверь, сейчас ты отдыхал бы на том свете, а не в этих чудесных апартаментах.

– У меня Печать, – сказал я. – Кроме вас, никто не знает, что она у меня. И вам она нужна. Кто еще пришел бы за мной ради этой Печати?

– С чего ты взял, что ради нее? Возможно, все гораздо проще… или сложнее.

– Я знаю одно: через двадцать минут после того, как я сказал вашим людям, что Печать у меня, появился какой-то тип, который выстрелил в моего друга, порезал меня, а потом подорвался.

Нуэве пожал плечами.

– То есть ты хочешь сказать, что АМПНА не имеет к этому отношения? – спросил я.