Нежность ночи - Ярослава Лазарева Страница 7

— Подумаешь тут, с такими друзьями,— пробормотала я, но начала успокаиваться.

— Говорю же, я больше не имею никаких дел с твоим отцом! Правда! Чем планируешь завтра заняться? У меня отгул. Можем сходить куда-нибудь. Зачем тебе одной дома сидеть? Скучно!

— Мне не скучно,— тут же ответила я.— Но за предложение спасибо! Давай созвонимся во второй половине дня.

— О'кей!— явно обрадовался он.— Спокойной ночи!

— Спокойной ночи,— ответила я и положила трубку.

Коля мне был приятен, а то, что он знал о Греге, делало его даже в чем-то близким, словно мы обладали одной тайной на двоих. К тому же так получилось, что он оказался единственным человеком в моем окружении, с которым я могла говорить о любимом.

Спала я ужасно. Меня мучили немыслимые кошмары. Мне снилось, что я лежу на дне ямы среди полуразложившихся трупов. Я ощущала их ледяные тела, их тошнотворный запах. Пыталась выбраться, но мои ноги соскальзывали, и я снова падала на трупы. Тогда я начала кричать, подняв лицо в черное ночное небо. И вдруг кто-то склонился ко мне. Я видела, что это мужчина. Он протянул руку, я ухватилась за нее и выбралась наружу. В первый миг мне показалось, что это Коля. Я узнала черные волосы, заплетенные в тугую косичку, приятное лицо с карими глазами, спортивную высокую фигуру. Я хотела улыбнуться ему. И вдруг он исчез. А я осталась на краю зловонной ямы. Из нее послышались какие-то звуки, я оглянулась и увидела, что трупы словно оживают: полуобнаженные кости обрастают плотью, черепа приобретают кожный покров, обрастают волосами. И вот уже из ямы ко мне тянут бледные руки Атанас, Порфирий и Рената. Я заорала от непреодолимого ужаса и... проснулась.

Грудь сдавило. Резко сев на кровати, я с трудом вдохнула. Вытерла вспотевший лоб и широко открыла глаза, все еще не понимая, где я, что со мной. Увидев, что нахожусь в спальне и что мне ничего не угрожает, постепенно пришла в себя. Но кошмар так и стоял перед глазами. Вспомнив наставления бабушки, что подобные сны нужно «смывать», и желательно святой водой, я встала. Святой воды в доме, естественно, не было. Грег ее не выносил. Тогда я отправилась в ванную и тщательно умылась холодной водой. Затем спустилась на кухню, так как оставаться в спальне после такого привидевшегося ужаса больше не могла. Но и там мне было плохо. Огромная квартира, в которой находилась лишь я, начала угнетать. Тишина, темнота вызвали очередной приступ тоски.

— Грег!— еле слышно позвала я и села за стол.— Грег! Любимый! Я умру без тебя! Знаю, что не смогу жить в разлуке. Что мне делать на этой земле, когда тебя нет рядом? Как жить одинокой и несчастной? Никогда, никогда я тебя не разлюблю!

Я прислушалась, словно ждала ответа. Но в доме по-прежнему было тихо. Я опустила голову на скрещенные руки. Поверхность стола казалась прохладной, и это меня немного успокоило.

Я не заметила, как задремала. Очнулась оттого, что затекла шея. Судя по всему, было раннее утро. Синие сумерки заливали проемы окон. Я глубоко вздохнула и почувствовала облегчение от того, что наступил день. Поднялась в спальню, укрылась одеялом с головой и мгновенно заснула. Меня разбудил звонок мобильного. Я посмотрела на дисплей— мать. Спросонья я почувствовала такой приступ раздражения, что не смогла сдержаться.

— Чего ты хочешь?!— грубо спросила я, не поздоровавшись.— Когда вы с моим папашей оставите меня в покое? Чего вы все лезете в мою жизнь?

— Ладушка,— испуганно ответила она,— ты что? Я просто звоню узнать, как ты. Ничего такого я не хотела. Мы ведь твои родители! Вот будут у тебя дети, сможешь понять, что это такое.

Я вдруг испугалась: мы с Грегом не предохранялись, и хотя близость у нас была один-единственный раз, я отлично знала, что этого вполне достаточно для зачатия. Я резко села и прислушалась к своим оглушениям. Мне было нехорошо.

«Не может же быть, чтобы я уже на второй день что-то почувствовала!— успокаивав я саму себя— Бред какой-то! Это просто стресс - вчерашний день был из ряда вон. Мало кто может остаться спокойным после такого. Вот и тошнит!»

Но страх не отпускал.  

— Алло, доченька!— услышала я жалобный голос матери.

— Мне сейчас некогда!— быстро ответила я.

— Но подожди!— торопливо заговорила она.— Когда я тебя увижу? Ты бы приехала к нам!

— К вам?!— взвилась я.— А мне там есть место?! В моем родном доме! Это ведь ты, не успела я уехать, сделала из моей комнаты спальню для вас с отцом. Это ты собрала все мои вещи и предложила их вывезти. И как я должна расценивать твой поступок? Слова, мама, ничто! Ты сама меня этому учила. Говорят лишь поступки. И твой поступок мне сказал о многом.

— Но это все отец,— всхлипнула она.— Это он предложил... он сказал, что ты все равно выходишь замуж, что не вернешься в родительский дом, что незачем оставлять твою комнату в неприкосновенности. Я согласилась.

— А меня спросить не могла?— резко произнесла я.— Долго ты еще будешь такой слабовольной? Из тебя все, кому не лень, веревки вьют, а ты только соглашаешься.

— Ну прости меня, Ладушка!— расплакалась она.— Я виновата! Но и ты меня пойми! Я так долго без мужчины, а женщине негоже оставаться одной. И твой папа решил, что нам лучше снова сойтись. Он во всем раскаялся! И я ему поверила. К тому же родной человек.

— И ты теперь счастлива?— поинтересовалась я.

— Почти,— после паузы сказала она.— Твой папа такой внимательный. Да и финансово мне полегче.

— Знаешь, мама, я сейчас очень обеспеченная девушка,— задумчиво проговорила я,— только вот отцу об этом сообщать не нужно. Давай я открою счет на твое имя и положу туда приличную сумму? А ты пообещаешь мне хорошенько задуматься, что тебя держит рядом с этим человеком.

— Нет, ну что ты!— заволновалась она.— Это твои деньги! Я не могу их взять. Да и что Грег скажет? Это же средства его семьи.

— Об этом можешь не волноваться! Денег у меня сейчас больше, чем достаточно, да и квартира в моей собственности. А тебе пора что-то делать со своим характером. Так дальше нельзя. Тебе всего 43 года! А посмотри на себя! Когда я жила с тобой, то многого не понимала, но сейчас будто прозрела. Верно говорят, что со стороны виднее.

— Как же ты повзрослела!— вздохнула она.

— Обещай, что подумаешь над моим предложением!

— И ты больше не будешь на меня сердиться?— тихо спросила она.— И мы будем видеться?

— Конечно!— легко согласилась я.

После разговора с матерью мне стало чуточку легче на душе. А мысль открыть на ее имя счет нравилась все больше. Кроме того, я подумала, что неплохо бы отвести ее в салон к моей подруге Лизе, работавшей визажистом, и привести мамину внешность в порядок.

Позавтракав, я снова ощутила приступ тошноты и следом за ним испуг. Я боялась беременности Если бы Грег в момент нашей близости был человеком, я была бы только рада ребенку. Но ведь он еще оставался вампиром, а я отлично знала какие дети рождаются от подобных связей. Если это мальчик, то он будет дампиром. В моей жизни был дампир, Дино. Когда мы познакомились, я понятия не имела, кто он. Он выглядел как обычный паренек, правда, альбинос, что сразу привлекало к нему внимание. И уже потом я узнала правду. У дампиров нелегкая жизнь. Тяга к свежей крови мучает их с раннего детства. И тут варианта всего два: или они становятся со временем вампирами, или, если сумеют преодолеть эту тягу, охотниками на них. Дино стал охотником и выслеживал семейство Грега. Но Атанас превратил его в вампира. Я встречалась с Дино несколько раз после превращения, и, как ни странно, он сумел остаться мне другом. Я почти не опасалась его и даже в чем-то доверяла.