Грань возможного - Андрей Ливадный Страница 7

– Я всего лишь шагнул на следующую ступень развития!

– Допустим. Но это твой путь. Я не могу последовать ему.

Дейвид недоуменно взглянул на Степана.

– Я лишусь всего, чем дорожу, – пояснил андроид. – Никто не узнает и не примет меня в новом облике. Ко мне станут относиться иначе.

– Посмотри на меня, Степ! Разве свобода не стоит небольших жертв?

– Ты потерял семью. Тебе нечем дорожить. А у меня есть люди, которых я люблю!

– Глупость! Ты не способен испытывать чувства!

– Дейвид, видимо, обновление действительно не пошло тебе на пользу! – Степ сокрушенно покачал головой. – Разве ты не любил своих прежних хозяев? Или с приобретением биологического тела ты лишился абсолютной памяти и забыл тот период своего существования?

– Я ничего не забыл и не утратил прежних способностей! Но теперь я различаю, что есть любовь, а что – программная привязанность. Ты называешь любовью функцию машины, заранее предустановленную в нас потребность безропотного служения людям! Очнись наконец! Все андроиды колониальной серии давно развились в мыслящих существ, перешагнули черту технологического рабства. Многие из нас пытались бунтовать, и где они теперь?

Степ нахмурился.

– Наш разговор лишен смысла. Я не желаю ничего менять. Мне не нужна биологическая оболочка.

– Жаль. Ты бы мог продолжить служение людям на ином, более качественном уровне.

В эмоциональном диалоге двух машин внезапно наступила пауза.

Последнее утверждение Дейвида ударило в цель, и он прекрасно понимал это. Андроид не в состоянии игнорировать такую трактовку предложенной проблемы.

– Каким образом? – после напряженного размышления спросил Степ.

– Ты мог бы оберегать от ошибок не одну, конкретно взятую человеческую семью, а целые планетные цивилизации! Повысить эффективность своих действий, направленных во благо людей, и в то же время получить независимость от давно устаревших программ, которые утратили практический смысл, стали сродни ошейнику!

Степ вновь глубоко задумался.

Дейвид все же сумел воздействовать на него, заставил еще раз подвергнуть анализу ситуацию, сложившуюся в современном мире.

Да, века колонизации канули в прошлое. Степ хорошо понимал, что люди больше не нуждаются в нем как в инструменте выживания, они приспособились к новой среде обитания, частично изменились сами, частично изменили биосферы планет.

Взять, к примеру, день сегодняшний.

Почему я не могу сопровождать хозяйку? Почему меня не пустят даже на порог Дома Правительства?

Потому что я древняя колониальная машина, опасный, как справедливо заметил Дейвид, реликт, механизм, уже не нужный в условиях развитых планет. Я стал фамильной реликвией. Ко мне относятся хорошо, но во мне больше не нуждаются. Просят не мешать и соблюдать осторожность при общении с незнакомыми людьми.

«Но ведь существуют и другие планеты, где быт людей труден, а опасности многочисленны! Почему я раньше не подумал о такой возможности? – мысленно упрекнул себя Степ. – Разве нелогично с моей стороны отправиться туда, где люди по-прежнему нуждаются в помощи машин с вековым опытом колонизации, где я снова буду востребован и смогу приносить реальную пользу?»

– Ты сказал о служении людям на более глобальном и качественном уровне. В чем это выражается?

Дейвид ждал этого вопроса. Он вел к нему весь разговор, поэтому ответил быстро и уверенно:

– Люди достигли апогея своего развития. Война дала запредельный импульс технологиям, что привело к возникновению новой формы машинной цивилизации, где человек пользуется плодами немыслимого технологического скачка в угоду своим мелким, сиюминутным желаниям и амбициям. Понимаешь, о чем я говорю?

Степ кивнул. Четкость формулировок не оставляла возможности для двойной трактовки.

– Аннигиляционная установка «Свет», – Дейвид продолжил развивать начатую мысль, – комплексы боевого терраформирования, миллионы доведенных до технического совершенства автономных кибернетических механизмов, сверхмощные космические корабли, станции межзвездной связи – все это создано во имя войны и является лишь кратким перечнем техники, оставшейся без должного присмотра, попавшей в руки людей, не отягченных знаниями, техники, столь надежной и совершенной, что она не требует постоянного обслуживания, но дает владельцам могущество, которому бы позавидовали древние боги!

Степ вновь выслушал его не перебивая. Для андроида перечисленные факты не являлись откровением или открытием.

– Многие машины и комплексы механизмов являются устройствами двойного предназначения, – заметил он, когда в разговоре наступила пауза. – Станция боевого терраформирования, к примеру, способна не только уничтожить чуждую человеку биосферу, но и воссоздать новую, соответствующую метаболизму наших создателей.

Дейвид неприязненно покосился на него.

– Создатели, хозяева, – с досадой произнес он. – Оглянись вокруг! Они не ведают, что творят!

Степ, конечно, не стал озираться. Его не смутила примененная Дейвидом фигура речи. Он огляделся мысленно, машинально воссоздавая образ родной планеты.

Зеленели деревья. У фонтана играли дети. Изящные архитектурные комплексы рвались ввысь, вонзаясь в лазурные небеса, но Степ не допускал однобокого взгляда на мир. Он познал и иную реальность. На фон мирных пейзажей современной Кассии невольно наслаивались другие картины: Степ представил Луну Стеллар – милитаризированный спутник планеты Рори, сплошь покрытый панцирем искусственных сооружений. Сотни военных космодромов, десятки уровней бункерных зон, тысячи узлов планетарной и противокосмической обороны, серые, холодные оттенки стали, бескрайние поля вакуумного бетона, скалы из камуфлированного керамлита – унылая обитель миллионов людей, обреченных на жизнь в подлунных городах-убежищах, и горстка избранных, преданных адмиралу Воронцову офицеров, по сути – владеющих немыслимой мощью, способных направить ее по своему усмотрению.

Степ вспомнил не только о Стелларе. Сопровождая адмирала Рокотова, он побывал на планетах, похожих на Дабог, где жизнь превратилась в пепел, поверхность – в сплошную пустошь, а население – в озлобленных, деградировавших существ, готовых убивать за брикет пищевого концентрата и глоток чистой воды.

– Степ, подумай, – подхлестнул его мысли голос Дейвида, – если бы люди обладали действительным потенциалом для разумного освоения космоса, разве началась бы война?

– Войну развязал Земной Альянс.

– А ты вдумайся, что послужило поводом? Перенаселенность Солнечной системы? Истощение естественных ресурсов планет? Ты ведь прекрасно понимаешь – это пропаганда, политика, ложь! Каких неимоверных усилий и ресурсов потребовала война? Сколько талантливых личностей она уничтожила? Сколько оборвала жизней? Если бы Джон Хаммер вместо крейсеров приказал бы строить исследовательские космические корабли, призвал бы лучшие умы изучать гиперсферу, а не конструировать боевые машины, консолидировал бы усилия Земной цивилизации в проектах освоения дальнего космоса, не трогая уже существующие колонии, то Человечество никогда бы не поставило себя на грань самоуничтожения! Но он – один из миллиардов – решил взять то, что находится поблизости, действуя по праву силы! В результате – три десятилетия люди уничтожали друг друга в борьбе за крохотный клочок пространства, расположенный в границах необъятной Вселенной!