Спасти империю! - Алексей Фомин Страница 7

– Так ты меня хочешь в постель с мальчишкой уложить?! Ему же небось лет десять всего!

– Четырнадцатый пошел, – с совершенно невинным выражением лица поправил ее Валентин, решив вновь прибегнуть к маленькой хитрости. – Опять же не факт, что тебе придется с ним в постель ложиться. Ведь ты же всегда умела мужчинами вертеть, как твоей душеньке заблагорассудится. Как дело поведешь… Может, он сразу же к тебе сыновним почтением проникнется, и ни о какой постели и речь идти не будет. Да и… В конце концов, даже если разок-другой что приключится, то греха на тебе не будет. Не ты его развращала. Сама небось слышала, что развращен царевич уже давно и сверх меры. Не ты, так другая в его постели окажется.

– Слышала… – Василиса ненадолго задумалась. – Приезжай завтра, дам ответ.

Так бывшая проститутка, а ныне портниха и предпринимательница Василиса оказалась в команде Валентина.

– Проводи меня в опочивальню, – приказал царевич Валентину. – Он выбрался из-за стола и, слегка покачнувшись, оперся на плечо Валентина. Тут же к нему подскочили и братья Басмановы, и отец келарь, князь Афанасий Вяземский, но царевич твердо проговорил: – Пошли вон! Все пошли вон! Желаю, чтобы только Михайла меня до спальни провожал!

Столь резкое возвышение в дворцовой иерархии наверняка добавило врагов чересчур удачливому купцу, но Валентин по этому поводу не переживал. Волков бояться – в лес не ходить. А не для того ли он сюда ехал, чтобы стать доверенным человеком царевича и научиться им управлять?

Так, в обнимку, сопровождаемые доном Альбой, Силкой и Ерохой, добрались они до царской спальни, где Валентин сдал пьяненького царевича на руки денщику. Но Иван воспротивился, когда тот принялся раздевать его.

– Пошел вон! Михайла, ты помоги мне раздеться!

Еще Валентин не закончил раздевать царевича, как в дверь спальни постучали.

– Заходи… – разрешил Иван. – Кто это?

– Сказочница, ваше величество, – вкрадчивым тоном произнес Валентин. – Помните, я вам о ней говорил.

В полутьме, царившей в спальне, Василиса смотрелась даже эффектнее, чем при дневном свете. Она подошла к Валентину и мягко отстранила его рукой.

– Ваше величество, давайте я помогу вам сапожок стянуть. У меня ловчей получится. – Иван плюхнулся на постель, а его сапог каким-то непостижимым образом оказался в руках у Василисы. – Вы прилягте, ваше величество. Так сподручней будет. – Она легонько, едва коснувшись плеча, подтолкнула его, и Иван развалился на постели, раскинув руки в стороны. – Она взялась за второй сапог, но прежде чем стянуть его, медовым голосом промолвила: – Я тут сказочку для вас, ваше величество, приготовила… Рассказать, может?

– Д-да?.. Давай.

– Давным-давно, за тридевять земель, в одном восточном государстве…

«Ну, с богом… – подумал Валентин. – Начало положено. Мне уже тут нечего больше делать». На цыпочках он вышел из спальни и осторожно притворил за собой дверь.

– Т-ш-ш, – приложив палец к губам, прошипел он охранникам, стоящим по обе стороны двери. – Государь спит.

Перед тем как отправиться спать, Валентин заскочил к друзьям. У тех накопилась целая куча впечатлений, вынесенных ими с царского пира, и они наперебой принялись ими делиться с Валентином, но он вынужден был остановить их:

– Стойте, стойте, парни. Все завтра. Надо хоть немного поспать. А то эти местные сумасшедшие грозились поднять нас до света – заутреню служить.

– Ну и что? – удивился Ероха. – Подумаешь… Можно и не поспать разок.

А вот этого Валентин никак не мог допустить. Ему за эти несколько часов сна предстояло еще смотаться в двадцать первый век и обратно. Учитывая, что время в будущем течет во много раз медленнее, у него будет для общения с Лобовым не более нескольких минут.

– Михайла прав, – поддержал дон Альба. – Завтрашний день может быть посложней нынешнего. Ложимся спать.

Через пару минут Валентин был уже в своей постели, и еще несколько минут ему понадобилось, чтобы провалиться в сон. А вот и белый туман, такой плотный, что в нем можно плыть, как в молоке. Из тумана Валентин вынырнул у самых ворот своего нового портала. Открыл ворота и вошел внутрь. И сразу сквозь большое панорамное окно увидел Веру.

– Привет, Вера! – сказал он. – Что сейчас у вас? День… Ночь?

– Ночь, – ответила Вера.

– Буди Михалыча, у меня мало времени.

Но не успела Вера тронуться с места, как раздался голос Лобова:

– Я здесь, Валентин. Начинаю отсчет. Десять, девять, восемь…

Валентин отпер замок и толкнул дверь наружу. Свет… Яркий свет лампы ударил ему в глаза.

– Энцефалограмма в норме. Пульс, давление в норме. – Это Вера. – Привет, Валя.

– С возвращением тебя, Валентин. – Это уже Лобов.

Валентин похлопал глазами, привыкая к яркому свету, сел.

– У меня совсем нет времени. Боюсь, клиент проснется, когда я еще не успею вернуться. Нехорошо получится. Вера, даже датчики не снимай. Тащи сюда Михалычев лэптоп, мне надо базу рыбасоидов еще раз проглядеть.

Вера умчалась выполнять его просьбу, а Лобов, внимательно глядя на своего слипера, приказал:

– Докладывай, Валентин.

– Подробности позже, когда у меня будет чуть больше времени, а пока основное. Попал в одна тысяча пятьсот шестьдесят седьмой год. Прожил там двенадцать с половиной месяцев. Новый год там наступает первого сентября, и сейчас я нахожусь в октябре шестьдесят восьмого. Браслет утерял сразу же, при переселении, и только сегодня его вернул. Можно сказать, случайно. Без браслета вернуться не мог, сколько ни пытался. Ни Рыбаса, ни рыбасоидов там не видел, но косвенная информация об их пребывании в этом времени имеется. Сегодня же удалось внедриться в местное руководство. Надеюсь обнаружить рыбасоидов именно там.

– Степень личной опасности?

Валентину очень не хотелось отвечать на этот вопрос, но никуда не денешься. Он тяжело вздохнул.

– Я, Роман Михалыч, в Александровскую слободу сегодня прибыл. Послом к царю от земщины.

– К Ивану Грозному? В слободу? В это осиное гнездо? – ужаснулся Лобов.

В этот момент появилась Вера с уже включенным компьютером и поставила его на колени Валентину. На экране даже светилась нужная ему страница.

– Спасибо, – поблагодарил Валентин. – Не совсем к Грозному… Там царем сейчас тринадцатилетний мальчишка. Тоже Иван. Сын того самого Грозного. А Грозный за несколько лет до этого от трона отказался и в монахи подался. Его теперь все Блаженным Василием зовут. А всеми делами там царев дядька заправляет. Боярин Никита Романович Юрьев-Захарьин. Но опричнина на своем месте. И в принципе все на месте, за исключением нюансов.

– Но, насколько я помню историю, – сказал Лобов, – опричники – это самая настоящая банда маньяков-убийц. Не слишком ли опасно там находиться, Валентин? Тем более что и информация о рыбасоидах у тебя только косвенная. Может быть, попробовать попасть в другое время?