Две свадьбы и одни похороны - Дмитрий Старицкий Страница 7

Фрау Ширмер вынула из ящика стола винтажную хрустальную пепельницу ручной огранки — такие в советское время стояли на столах хороших ресторанов — и утвердила ее между нами.

— Если хотите курить, — предложила, — курите.

И сама достала из небольшой сумочки, почти ридикюля, которая все это время стояла на столе под ее левой рукой, пачку тонких длинных сигарет «Vogue» с ментолом. Такие в народе называют «метр куришь — два бросай». И охота ей бумагу курить вместо табака?

Я также вынул свою «Конкисту».

Дал прикурить следователю от дешевой китайской зажигалки и прикурил сам.

Секунд тридцать мы совместно наслаждались первыми затяжками, искоса поглядывая друг на друга. Потом Бригитта продолжила допрос, не прерывая процесс курения:

— Итак, вы прибыли сюда вместе с тринадцатью девочками, которых позиционируете как своих жен. Так?

— Нет, не так, — возразил я. — Мы всем коллективом ехали выступать на корпоративное VIP-пати под Москвой в крупную майнинговую компанию. [18]И вместо этого очутились ЗДЕСЬ. Так что нас сюда забросили без нашего желания. И без права возврата домой. Мы в этот мир не стремились.

— Вы усматриваете в этом чью-то злую волю? — спросила Бригитта участливо.

— Нет. По прошествии некоторого времени и внимательно обдумав всю ситуацию, я нахожу в этом только идиотское совпадение обстоятельств и преступную халатность персонала у Ворот с ТОЙ стороны ленточки.

— А зачем тогда вы подняли скандал на российской базе? — Зрачки миссис Ширмер заметно сузились.

Я честно ответил:

— Хотел, чтобы нас вернули назад. Не верил я в систему «Ниппель».

— Какую систему? — переспросила следователь, слегка склонив голову к плечу.

— «Ниппель», — повторил я для нее.

— А-а-а… — Ширмер явно догадалась или вспомнила что-то, подняла брови и уточнила: — В смысле: туда — дуй, оттуда…

— Именно, — улыбнулся я, торопливо ее перебив.

На что Бригитта ухмыльнулась, да так, что с виду не понять — осуждающе это она или поощрительно. Но мне почему-то совсем не хотелось слышать из ее уст русский мат. Хотя я и понимал, что по роду своей прежней службы она его знает очень хорошо. Возможно, даже лучше меня.

— Потом вы устроили флеш-моб у фонтана, поставив этим на уши всю русскую Базу…

Я не дал ей договорить.

— Это было уже средство давления на руководство Ордена, чтобы они компенсировали наши материальные потери от нерадивости их персонала. Акция отчаяния, если хотите.

— И она удалась вам?

— Процентов на семьдесят.

— Почему так? — искренне удивилась Ширмер.

— Потому, что я предпочел бы вернуться обратно. В цивилизацию. Мне не хватает Интернета. У меня тут сенсорный голод. И прогрессирующая паранойя, которая, к сожалению, сбывается.

— Поэтому вы затеяли военную подготовку ваших девочек?

— Да. Тут опасный мир, и один я не смогу всех защитить. А правоохранительных органов тут нет даже в зачатке.

— В этом вы правы, хотя именно такой бардак меня тут и кормит, — улыбнулась Ширмер одними уголками губ чему-то своему, возможно приятному. — Иначе меня бы давно задвинули в угол молодые да ранние.

— К примеру, такие особи, как лейтенант Робинзон? — съехидничал я.

— И типа ее тоже, — ровно ответила фрау сверхштатный следователь.

— У вас ко мне все вопросы, фрау фюрерин? [19]— понадеялся я на окончание встречи.

— А вы, оказывается, тонкий льстец. — Бригитта погрозила мне пальчиком.

— Стараемся, — изобразил я из себя начинающего интригана.

— Каковы ваши планы на будущее? — Взгляд ее снова стал пристальным.

— Если бы мой ночной колпак знал о них, я бы его сжег, — сказал, как отрезал. Жестко и с намеком на то, что делиться своими планами не буду даже с ней. А уж из кого эта цитата, пусть сама разыскивает. Вон какая образованная.

— Блестяще! — Бригитта даже захлопала в ладоши. — Вы были бы прекрасным сотрудником Штази. Вам не предлагали работать в КГБ?

— Нет. Я служил в конкурирующей конторе, — сложил я руки на груди, как бы отстраняясь жестом.

— Какой, если не секрет? — настаивала фрау сверхштатный следователь.

— Никакого секрета, все подписки давно протухли по времени. Разведка Военно-морского флота СССР, — выдал я военную тайну, за которую пятнадцать лет назад давал несколько подписок о молчании и неразглашении, под страхом неминуемого уголовного наказания на много-много лет в местах «не столь отдаленных».

— Забавно. — Глаза Ширмер округлились. — А то я все тужусь понять, откуда у вас эта симпатичная наглость? А вы — кригсмарине. [20]Тогда все встает на свои места. И кто вы по званию — лейтенант или боцманмат? [21]

— Нет, просто маат, [22]если по-вашему. Это была служба по призыву, — утолил я ее любопытство и поменял тему. — Простите, Бригитта, но вы так интересуетесь моим прошлым, что я могу заподозрить, что вы сейчас станете мне сватать свою перезрелую племянницу.

На этот раз фрау следователь засмеялась широко и искренне, показывая мне идеальные зубные протезы. О как! Шутка юмора пошла в кассу! Нечастая удача.

— Георгий, вы никогда не задумывались, как вы со своим гаремом выглядите со стороны? — спросила она, отсмеявшись.

— Нет, а что? Это так бросается в глаза?

— Представьте себе, да. И разжигает любопытство. У кого здоровое, а у кого и нездоровое. Тут все дело в том, что о вас уже шепчется весь город, а толком ваших девочек в лицо никто не знает. Но сплетен об их неземной красоте ходит немерено. Даже в патруле. — Бригитта маслено улыбнулась и добавила: — Там от ваших жен просто массовый спермотоксикоз, судя по слухам.

— Как похитители собирались вывозить девочек из города? С помощью оборотней из патруля? — снова поменял я тему нашей беседы ближе к вопросам, интересующим уже меня, а не следователя.