Милая, (с)нежная, желанная - Мила Ваниль Страница 7

- Но… но я чувствую… - пролепетала Фанни.

- И я тоже, - кивнул Севир. – И даже он. Это наваждение. Морок. Для того чтобы связь не была в тягость.

- Что же делать? – горько вздохнула лисичка.

- Я попробую разобраться с этим. Пока же чаще напоминай себе, что чувства фальшивы. Если будешь меня слушаться, ничего плохого не произойдет. Поняла?

- Д-да, мессер…

- Первые дни после обручения самые трудные. Потом будет легче.

Фанни удрученно кивнула.

- Тебя покормили?

- Да.

- Смотрю, и одели прилично. Хоть с этим он справился, - фыркнул Севир. – Отдыхай. Завтрашний день мы проведем в дороге.

Даже не знаю, радоваться тому, что он снизошел до разговора с Фанни или тревожиться. Обычно Севир не замечает женщин. Они для него, как грязь под ногами. Так что же произошло? Он поддался фальшивым чувствам? Или…

- Чего застыл? – Севир отвесил мне легкий подзатыльник. – Ты где должен находиться? Память отшибло?

- Простите, мессер, - пробормотал я, устремляясь к двери.

- Мессер… - тихо позвала Фанни.

- Что? – Он повернулся к ней, и я остановился в дверях. – Хочешь попросить, чтобы я не наказывал Луку?

- Он сказал, чтобы я этого не делала. - Фанни выдала меня с потрохами! – Почему мне нельзя снять ошейник? Ведь приговор уже исполнен.

- Разве? – Севир одарил ее ледяным взглядом. – Я не заставлю тебя снова идти на площадь. И даже назначу повторное расследование, так как ты уверяешь, что это оговор. Но ошейник пока не сниму.

- Мессер, пожалуйста!

Ее глаза опять наполнились слезами.

- Утром, - внезапно пообещал Севир. – Если будешь послушной. – И рявкнул, обращаясь ко мне: - Лука! Почему ты еще здесь?!

Кажется, лимит его терпения я исчерпал.

Первым делом я влетел в купальню. Если не смыть посторонние запахи, Севир будет ворчать. Он и так недоволен моим поведением.

В спальню вошел голым, чтобы не тратить время на раздевание. И сразу же опустился на колени, заложив руки за спину.

- Пай-мальчик, - фыркнул Севир. – Ну, постой… Подумай, что натворил.

Он оставил меня, отправившись в купальню один. И это тоже часть наказания. Мы часто мылись вместе, предаваясь разврату. Но не сегодня… Похоже, Севир вознамерился жестко меня наказать.

Он велел думать. Но о чем? И так все ясно. Если бы я не соблазнился прелестями Фанни, то не занял бы место палача. И не разозлил бы Севира. И он не тронул бы Фанни. И они не стали бы истинной парой… Все правильно, это я запустил цепь роковых случайностей.

- Чего надумал? – поинтересовался Севир, вернувшись.

Он надел штаны, а на голом торсе блестели капельки воды. Я облизнул губы.

- Прошу прощения, мессер.

Он кивнул и подошел к комоду и отодвинул нижний ящик. Значит, плеть. В ушах зашумело.

- Встань к стене, - приказал Севир.

Зверь заскулил, и я крепче сжал зубы. Будет больно… очень больно…

Мне никогда не запрещали кричать, но я считал недостойным давить на жалость. Севир никогда не наказывал просто так, а я уже не мог обходиться без порки, хоть и ненавидел боль.

- Как и говорил, за палача ты уже наказан, - произнес Севир, медленно подходя ко мне. – Но сам знаешь, сколько раз ты ослушался…

- Да, мессер, - выдохнул я.

- Без счета. Я остановлюсь, когда сочту нужным.

Плеть со свистом рассекла воздух и полоснула болью по спине. Первый удар – самый сложный. К нему невозможно подготовиться. Сквозь зубы вырывается шипение, тело выгибается в дугу. Дальше – чуть легче. Севир всегда придерживается четкого ритма, не частит, дает прочувствовать каждый удар. Я цепляюсь пальцами за гладкую стену и изо всех сил удерживаю зверя, который хочет сбежать.

Больно… Очень больно…

Пройдясь по спине, плеть лижет ягодицы и бедра. Когда в последний раз меня подвергали такой суровой порке? Кажется, около двух месяцев назад, за пьяный загул. Я приревновал Севира и три дня не вылезал из кабака.

Так больно, что невозможно сдержать слезы. Я злюсь, что плачу, как девчонка, но ничего не могу с этим поделать. Сдавленный хрип вырывается из груди. Плеть щелкает… но боли я не ощущаю. Зато слышу стук – Севир отбрасывает плеть в сторону.

Все? Неужели все…

- Глупый щенок, - шепчет Севир, разворачивая меня к себе лицом. – Когда же ты повзрослеешь…

Его поцелуй – как глоток лечебного эликсира. Я жадно припадаю к его губам – и пью, не в силах насытиться. Язык Севира глубоко во рту, а рука сжимает ствол члена, и он наливается кровью. Яйца сладко ноют, поджимаясь.

После порки Севир берет меня сзади, чтобы не тревожить и без того болящую спину. А ягодицам достается сполна, но эту боль я почти не ощущаю. Меня кроет от удовольствия. Приятная истома разливается по всему телу. В глазах темнеет. И чем сильнее Севир вгоняет в меня член, тем острее я чувствую эйфорию. Боль, смешанная с наслаждением – тот самый коктейль, который делает меня счастливым.

Пальцы опять сжимаются на стволе члена. Пара фрикций – и сознание уплывает.

- Вонючий крот! Фаина, что ты тут делаешь?!