Стихийный мир. Дракон - Вампир - Сильвия Лайм Страница 7

– Эта девка должна быть огненной, прекрати нервничать. Вот, гляди, вот в эти покои ее велел поселить Великий дож. А значит, моя идея выгорела. Мне шестьдесят процентов.

– Ага, держи крылья шире. А что,если мы все же ошиблись? Платиновые шакры затолкают в твое мертвое,сжатое спазмом горло, не сомневайся.

Разговор был странным… Я уже отбросила мысль о том, что все вокруг – плод моего воображения. Не может быть сумасшествие или приступ шизофрении таким длительным. А я ведь уже и поспать тут успела!

В общем, приходилось нехотя признать, что все происходящее – фантасмагоричная, невозможная, дикая и чудовищная, но реальность.

А мужские голоса, в которых я опознала двух легатов красного дожа, тем временем продолжали говорить:

– С чего бы нам ошибиться? – проговорил первый, явно остановившись недалеко от моей двери. Звуки шагов пропали. – Она остановила удар моей магии.

– Да ничего она не остановила! Шар, небось, сам погас, а эта трусиха вырубилась. Вот и все. А нам отвечать за обман Великого дожа, едва это выйдет наружу!

Раздался глухой звук удара, словно кто-то стукнул по стене.

– Я думаю, что мы должны поправить ошибку, Кессер, – неторопливо произнес второй.

Снова пауза, в течениекоторой нехорошее предчувствие стало подкрадываться ко мне в душу.

– На что ты намекаешь? – спросил первый, и его голос стал еще громче прежнего. Теперь казалось, что он стоит прямо возле дверис другой стороны. Между нами будто бы не больше полушага, разделенных тонким слоем дерева.

– На то, что неплохо бы подчистить за собой, Кес, – медленно и тише сказал второй. – Сейчас ночь. Ты же понимаешь, что я имею в виду. Никто и не узнает, как получилось, что новая аурия Красного дожа умерла во сне.

Снова тишина, от которой меня уже начинает потряхивать. Я посматриваю на ручку двери, пытаясь отыскать замок и удостовериться, что он прочно закрыт. Должны же тут опасаться моего побега?

Должны?

Или нет?!

Замка я не обнаружила, как и отверстия для него.

– А деньги? – неуверенно спросил первый.

Похоже,идея убийства его нисколько не волновала. А вот нажива – еще как. Только мне-то что с того?

Думай, перманентная голова, думай!

Я начала впадать в панику.

– Деньги останутся у нас, – продолжал второй уже так тихо, что вряд ли кто-то мог услышать его,кроме неудачницы, застывшей за дверью, как примороженная. – Никто же не узнает причины случившегося. Аурия мирно уснет и не проснется. Всего-то делов.

– Зашибись… – пробормотала я одними губами. Трясущимися.

– Думай быстрее, Кес. А впрочем, я вижу, что ты умный мужик и все сам понимаешь. Лучше отрубить чужую голову, чем рисковать своей, не так ли?

Раздался тонкий скрип, словно кто-то повернул ручку моей двери.

– Наверное,ты прав…

Я обмерла, покрывшись с ног до головы холодным потом.

– Не волнуйся, грязную работу я, так и быть, возьму на себя. А деньги поделим пятьдесят на пятьдесят.

– Идет, – вздохнув, окончательно сдался сребролюбивый Кес.

И дверь открылась полностью, плеснув в мои дивные покои апельсиново-желтый свет из коридора дворца Красного дожа.

Меня пришли убивать.

У меня больше не было времени на раздумья, поэтому я схватила первый попавшийся под руку предмет и со всей силы опустила его на голову тому, кто появился на пороге моей комнаты.

Предметом оказалась тяжеленная напольная ваза, которую мне удалось поднять на диво легко. А незваным гостем, судя по всему, первый из легатов.

– Кес! – крякнул второй, быстро сориентировавшись и шагнув назад.

Кес уже валялся на полу, и вокруг его головы растекалось пугающее пятно. Такое же красное, как плащ в форме языка пламени за его спиной.

У меня затряслись руки. С оставшимся легатом мы скрестили взгляды, словно шпаги, и в том, что был направлен на меня, не читалось ничего хорошего.

Легат потянулся к поясу, на котором было прикреплено аж два кинжала – один длиннее другого. Одновременно с тем мужчина бросил быстрый взгляд в конец коридора, видимо удостоверяясь, что никто не увидит того, что должно вот-вот произойти.

– Деньги! – выкрикнула я, отступая назад, едва до моего нападающего дошло, что убивать лучше в приватной обстановке женских покоев, а не на всеобщем обозрении, и он резко зашел в помещение за мной.

Дверь за его спиной начала медленно закрываться, будто отрезая нас от остального замка.

– Что? – спросил он, приподняв бровь.

Кинжал в его руке блеснул холодным светом.

– Деньги, – повторила я уже тише, замечая, что глаза легата блестят почти также,как его оружие.

Я помнила, что из двоих мужчин именно этот проявил наибольший интерес к деньгам. Стоило хотя бы попробовать этим воспользоваться.

– Я новая аурия Красного дожа, – проговорила уверенно,повторяя слова самих легатов и понятия не имея, что это значит. – Я буду хорошо платить тебе, если ты будешь мне служить, а не пытаться убить.

Легат замер как вкопанный. Холодный блеск его глаз сменился каким-то другим. Он чуть склонил голову набок, оглядывая меня, и неуверенно проговорил:

– Ты слышала, что мы пытались убить тебя. И теперь хочешь меня нанять? Думаешь, я поверю, что ты не сдашь меня проведитору за предательство и измену?

– Не сдам, – напряженно проговорила я, не отводя взгляда от холодных глаз легата, вспоминая также, как его конь сегодня утром жевал мои волосы.

Неприятная личность с ног до головы. Но я должна была его убедить. А еще он мог оказаться мне полезен.

Но об этом я подумаю уже потом, когда самообладание начнет потихоньку возвращаться, а не сейчас, когда все внутри натянулось как струна перед тем, как лопнуть.

– Я чужая здесь, мне нужен свой человек, – добавила, почти не сбившись на испуганное заикание. – Им можешь быть ты. Я щедро заплачу.

Легат начал ухмыляться, кинжал в его ладони уже лежал не так крепко.

– А с чего ты взяла, что дож выделит тебя среди остальных? Что у тебя будет достаточно шакров, чтобы оплатить мою преданность, девчонка?

Да, теперь я была абсолютно уверена, что преданность этого легата сможет купить любой, у кого окажется больше денег. И даже если моя затея удастся, этот тип предаст меня при первом же удобном случае.

Но пока все шло прекрасно уже хотя бы потому, что я осталась жива.

– Зови меня Александра, – ответила я твердо. – Как твое имя?

Легат чуть стиснул зубы, но ответил:

– Эурон Антори Селестиан.