Лист на холсте, или Улиточьи рожки - Салма Кальк Страница 7

Шарль ждал их в своём кабинете. Было непривычно видеть приёмную пустой, но отца Варфоломея там не обнаружилось. Кардинал сидел за столом и гладил разлёгшегося на коленях кота Чезаре.

— Добрый вечер, Себастьен. Добрый вечер, госпожа де Шатийон, вы сегодня замечательно выглядите. Прошу прощения за то, что беспокою так поздно, но вокруг меня происходит что-то непонятное, и мне это не нравится. Садитесь, сейчас принесут кофе.

— Добрый вечер, Шарль, — кивнул ему Марни. — Нам бы тоже понять, что вообще происходит.

— Добрый вечер, ваше преосвященство. Рассказывайте, — Элоиза сняла с плеча сумку и шарф, Марни подхватил и сложил на стул у дверей.

Кофе принёс не кто иной, как Варфоломей лично. Аккуратно поставил поднос на стол, налил всем, кто как любит, и только потом уселся.

— Как в истории появился ваш племянник? — поинтересовался Марни. — Он ведь занят какими-то делами в церковной части дворца и не должен соприкасаться ни с чем серьёзным?

Вот-вот, Элоиза вдруг осознала, что ни разу не встретилась с Анджерри с момента своего возвращения из Парижа. Он никак не проявлялся. И при этом говорят же, что он в приятельских отношениях с Верчезой!

— Госпожа де Шатийон, вы хорошо помните обзор по реставрационным работам, который вы отдали мне сегодня? — спросил кардинал.

— Конечно. Я его вам отдала лично в руки, так?

— Так. А уже под вечер его у меня попросил любезный племянник. Сказал, что ему там нужно что-то для назначенной ему работы. Даже смог вразумительно объяснить, что именно — мол, какой-то предмет, отданный на реставрацию, поступил к нам через благотворительный фонд, то есть его купили, отдали нам, а деньги ушли в фонд.

— Ну, было такое, — буркнул Варфоломей. — Картина. Святой Себастьяно, кстати. Поступила месяца полтора назад, не в самом хорошем состоянии, с ней сейчас работают. Пока только очистка — полотно всю свою жизнь висело в жилом помещении, и там вот такенный культурный слой, — Варфоломей широко развёл руки, показывая величину того слоя. — Работает госпожа Джованнина, то есть Асгерд. И у неё неплохо получается.

— Ладно, скинь мне все сопроводительные документы по этой картине, посмотрим, что там к чему, — Марни поставил на стол чашку. — Где сейчас Анджерри, кстати? — спросил он.

— Я отправил его в личные покои и запретил их покидать. Пока не разберемся, что к чему. Так вот, он мне бумаги-то не вернул. А поскольку в них не те сведения, которые могут свободно ходить и где угодно лежать, то я прямо попросил вернуть, когда закончил все сегодняшние дела. Он принес, но трех листов недостает. В его кабинете мы с Варфоломеем и Лодовико их не нашли. И он не может мне внятно объяснить, где они и что с ними. Равно как и зачем ему эти данные понадобились.

Марни сумрачно глянул на Элоизу.

— Так. Это уже хуже, чем просто какие-то файлы из вашего компьютера, — он подошел к рабочему столу, взял бумаги и нахмурился. — Элоиза, вы сможете определить, какие данные пропали?

— Конечно. Может быть, тогда мы поймем, кто за этим стоит и что ему нужно?

Они не поняли, кто это и что ему нужно. Или поздно было, или задача на этом этапе и с этими данными пока не имела решения. Себастьяно понимал, что так бывает, просто нужно ещё поработать.

Шарль попросил привести к нему Анджерри, Себастьяно распорядился, и того доставили. Элоиза сделала вид, что она является элементом декора кабинета, но её пристальный и суровый взгляд сверлил череп святого отца, и Марни подозревал, что способствовал его откровенности. Правда, допрошенный Анджерри сказал только, что это Филиппо Верчеза просил у него бумаги, он их смотрел и он их вернул обратно, а что там не хватает нескольких листов, он, Винченцо, и не заметил. У него, Винченцо, совсем другие проблемы на уме, он печется о душах вверенной ему паствы, и пусть к нему не пристают с документами, цифрами, реставраторами и прочими глупостями. После чего оставалось только отпустить его восвояси. Точнее, вернуть в его личные покои.

После чего они втроём пошли в аналитический отдел.

Элоиза включила компьютер и выдала полную версию документа. Потом они сели в кабинете — вместе с Шарлем, и придумали, какие минимальные изменения нужно внести в те три листа, чтобы разницы заметно не было, а выводы бы следовали из этих данных абсолютно другие. А дальше все просто — найти человека, у которого бумаги, заменить, проследить за ним и выяснить, куда пойдут сведения.

Незадолго до рассвета Себастьяно отвел едва стоящую на ногах Элоизу в ее покои. Шарль распорядился отправить ее спать и не трогать утром, пока сама не встанет. Встрепанная Анна, поднятая с постели, помогла уложить ее спать. Марни разыскал телефон Элоизы, выключил там все будильники, какие нашел, звук выключил тоже, а телефон положил в гостиной. Даже если кто и станет звонить, она обнаружит это только когда проснется.

А потом уже можно было и самому отправиться спать. Он ещё подумал — к Элоизе или к себе? И решил — к себе. Времени до утра оставалось мало, путь она спит, а ему и пары часов хватит. И насчет себя он распорядился будить, если будет обнаружено или произойдет что-то важное. Ну и насчет слежки за Филиппо Верчезой распорядился тоже.