Цена мечты - Надежда Федотова Страница 7

Не помогло.

* * *

Одиннадцатилетняя Кэсси ничего не знала о тревогах родных. Дракона ей, конечно, не подарили, да и заявление о том, что она хочет стать наездником, тоже восприняли без особенной радости, но что с того? В высшие школы все равно не берут до полного совершеннолетия — а когда ей, Кассандре, исполнится шестнадцать, она будет вольна делать все, что пожелает! Может, когда-то давно девушке и шагу было не ступить без позволения отца или старшего брата, но теперь в Геоне все по-другому… Братьев у Кэсси не было, а в отцовской любви она никогда не сомневалась. Конечно же, он поймет! И отпустит ее в Даккарай, что бы там ни говорила мама! Осталось подождать всего каких-то пять лет, а уж потом… Исполненная радужных надежд девочка достала из шкафа с игрушками растрепанную энциклопедию «Драконы. Роды и виды» и принялась увлеченно штудировать ее заново. Раньше она рассматривала только картинки, не утруждая себя чтением, это занятие ей всегда казалось скучным. Но ведь то раньше! Стыдно наезднику ничего не знать о том, на кого он собирается надеть седло — драконы ведь не только по размеру да цвету друг от друга отличаются.

Текста, к вящему неудовольствию будущей наездницы, в книге оказалась неизмеримо больше, чем красивых картинок. Да и сложных, длинных, совершенно незнакомых слов там встречалось великое множество — часто даже на других языках. Кассандра сердито сопела, злилась, иногда, бывало, срывалась и на несколько дней забрасывала энциклопедию куда-нибудь под кровать, но знаменитое упрямство Д’Алваро, помноженное на силу мечты, так или иначе заставляло ее возвращаться к чтению. Домашний наставник, преподающий юным баронессам языки и давно махнувший рукой на свою младшую ученицу, в голове у которой были одни драконы, теперь не мог на нее нарадоваться: девочка вдруг взялась за зубрежку и словари. Кристобель, которой с детства не было покою от шалостей сестры, вздохнула с облегчением — Кэсси с утра до вечера сидела над книгами и больше не конфузила ее перед подругами шумной беготней. «Еще бы ящериц оставила в покое!»- вздыхала Крис. Она терпеть их не могла. Старая няня, что от души радовалась происходящим с младшенькой переменам, утешала старшую как могла: «Не бывает всего и сразу, деточка, это уж как водится!.. Сестрица твоя помаленьку в ум входит. Вон уж и книжки читает, вчера у мэтра Инмара какую-то новую выпросила, сидела, выписывала из нее чего-то, весь вечер пером скрипела. Ты уж ее не трогай! Что там тех ящериц? Скребется одна в коробке, да и пусть ее!» Кристобель, все так же вздыхая, соглашалась. В доме настала благословенная тишина, только барон и баронесса тревожно переглядывались при виде склонившейся над очередной книгой кудрявой головки дочери…

Когда количество прочитанных и выученных наизусть страниц старой энциклопедии перевалило за первую четверть, Кассандра встретила Нейла. Драконами он не слишком интересовался, зато слушать подружку мог часами — жаль только, ящерицы никогда не давались ему в руки. И ладно бы дикие, которых Кэсси все так же продолжала ловить в саду, — они и ее, случалось, кусали. Но даже старая Шишша, одна из первых, что жила в доме уже без малого три года и давно стала совершенно ручной, при виде сына герцога свирепо раздувала капюшон и выворачивалась из рук хозяйки. «Не мучай ты ее, — в конце концов сказал Кассандре Нейл, — она ко мне все равно не пойдет. Боится. Я уже привык».

Девочка снисходительно улыбнулась: «Потому что маленькая и глупая! Уж дракон-то не испугался бы!» Товарищ медленно кивнул.

«Это верно, — отчего-то хмуро согласился он. — Дракон бы не испугался».

Будь Кэсси не так занята в тот момент отчаянно царапающейся Шишшей, она бы заметила странную отчужденность, сквозившую в его голосе, но ей было не до того, а в энциклопедии «Роды и виды» ничего не говорилось о магах… «Дались ей те драконы!»- с горечью думал Нейл, раз за разом выслушивая длинные сентенции подруги относительно формы чешуи или среды обитания какой-нибудь очередной летучей твари. Ему было решительно все равно, чем отличается «пустынный ползучий» от «когтекрыла пещерного», но в своем истинном отношении к предмету страсти Кассандры он ни признался бы ей ни за что. Сначала из вежливости, потом — из-за того, что ее любовь к драконам, как и его проклятый дар, большинству окружающих не очень-то были по нраву, а после… Сын герцога появился на свет магом, но это не делало его нелюдем. Родители держали Нейла в строгости, младший брат тогда еще не родился, а жили эль Хаарты замкнуто. У него никогда не было друзей. И эта шумная, своенравная девчонка, которая не побоялась ночью пробраться в чужой сад и заявить в лицо магу: «Ничего ты мне не сделаешь» — она ворвалась в его тоскливую жизнь подобно порыву шквального ветра, что одним ударом распахивает окно старого дома. А вместе с ней пришло детство, которого у Нейла, в сущности, тоже не было. Веселье, шалости, ссоры и примирения, маленькие смешные тайны — может, и глупо так радоваться всему этому в тринадцать лет, но Нейлу было все равно. Дружба с юной баронессой понемногу примирила его с самим собой, но главное — навсегда избавила от одиночества. Даже когда Кассандры не было рядом, он всегда чувствовал ее незримое присутствие, и ничто в целом мире уже не могло у него этого отнять. Драконы? Да боги с ними, с драконами, есть в жизни вещи куда как хуже!

И тем не менее когда Кэсси впервые, где-то через пару месяцев после их знакомства, призналась новому другу, что собирается стать наездником, в ответ она услышала только звонкий мальчишеский смех.

«Ты? — веселился Нейл, корчась на ветке дуба, куда они оба забрались, пользуясь густыми вечерними сумерками и королевским балом-маскарадом, на котором обязано было присутствовать все высшее дворянство Мидлхейма, включая Д’Элтаров и эль Хаартов. — Ты? Поедешь учиться в Даккарай?.. Да ты хоть одного дракона вблизи видела?»

Кассандра ужасно обиделась. «Видела! — воскликнула она. — Видела! И я их ни капельки не боюсь, понял?!»

Нейл с преувеличенной серьезностью кивнул. А потом добавил как бы между прочим: «Что, и сидеть на них приходилось? Или, может, летать?» Кэсси натужно засопела, а мальчик понял, что попал в самое уязвимое место. О дяде Кассандры, знаменитом Асторе Д’Алваро, он слышал и до рассказов его племянницы, да и на военных парадах тоже бывал. Ясно, где она могла «видеть» тех драконов! Но вряд ли родители и даже любящий дядюшка подпустили бы эту мечтательницу к настоящему боевому зверю — Нейл бы на их месте точно не подпустил. Он, все еще улыбаясь, посмотрел на подружку и примирительно тронул ее за плечо, но она сердито сбросила его руку.

«Ну, не сидела! — с вызовом сказала она. — Ну, не летала! И что? Дядя Астор тоже не на собственном драконе в школу приехал! Их вообще не бывает, собственных, — не знаешь, что ли? А я поеду в Даккарай, хоть разорвись ты тут от смеха!.. И у меня будет дракон, а у тебя — нет!» Она воинственно вздернула подбородок. Сын герцога хмыкнул. Вот уж без крылатой напасти под седлом он вполне мог обойтись.

«Ладно, — пожав плечами, притворно уступил он. — Запрещать я тебе буду, что ли? На это мама с папой есть… Ну, положим, отпустят тебя в Даккарай. Так с чего ты взяла, что там только тебя и ждут?»

Кассандра бросила на товарища быстрый встревоженный взгляд: «А почему нет? Женщинам не запрещено идти в наездники. Вот дочери герцога эль Виатора…» Нейл снова хмыкнул, в этот раз насмешливо, и девочка, не закончив фразы, насупилась: пример был и правда не слишком удачный. Род Виаторов всегда и едва ли не целиком состоял из одних наездников, будущие герцоги и герцогини поднимались в воздух раньше, чем начинали ходить — нет, своих драконов у них, конечно, не было, но Даккарайская пустошь вся до последнего камня принадлежала их роду, а старший мужчина семьи по традиции занимал пост главы военной школы. Чему же тут удивляться? Было бы странно, если б герцог своих дочерей в пансион определил!..