Савойская терция - Чёрный Лев Страница 69

Османам так и не удалось придвинуть свою осадную башню к стенам Сенглеи. Защитники города перебили её основание огненными, скованными цепями ядрами.

– Надо отходить под защиту стен форта Святого Ангела!

Нашлись такие на собрании Великого капитула, высшего военного и законадетельного органа ордена Святого Иоанна.

Но Жан Паризо де Ла Валетт, бледный, с запавшими глазами, с перекошенным от боли лицом, так глянул на них, что слабые духом оробев, притихли.

– Мы не можем себе позволить, укрыться в форте Святого Ангела! Он слишком мал, чтобы укрыть там и всё гражданское население Биргу и Сенглеи. И отойдя туда, мы позволим османам сосредоточить против нас все свои силы. Нас будут обстреливать и с моря и с форта Святого Эльма. Надо до последнего удерживать Биргу и Сенглею, распыляя силы врага. До последнего!

– Ни шагу назад! Насмерть стоять! – прокричал Хулио де Ромео, и вбил свой протез между двумя камнями, показывая, что не двинется с места.

А у османов заканчивались запасы пороха. Совсем туго становилось и с продовольствием. В поражении пятилетней давности при Джербе, христиане потеряли много кораблей, и что особо важно – опытных и обученных моряков. Но они быстро восстановили свои силы, и их корабли с Сицилии, отважно выходили в море, перерезая и без того скудные доставки продовольствия из Туниса, Египта и Алжира. Пушки из-за интенсивной стрельбы в течение трёх месяцев, приходили в негодность. На безлесистой Мальте, не было достаточно дров, чтобы растопить бани, и всех заедали вши.

Надо было бы уходить, но 70-летний Мустафа-паша, не хотел так вот губить свою карьеру, и возвращаться к султану, не взяв Мальту. Он предлагал более молодому Пияле-паше, ^[160] в случае, если Мальту не удасться взять до наступления холодов, остаться зимовать здесь. А на обогрев пустить старые, обветшалые корабли. Но этот свинячий потрох, упёрся! Он не захотел зимовать на Мальте, и собирался в скором времени уходить в Африку!

И тогда Мустафа-паша, решил пополнить запасы, за счёт Мдины. Ничего не сказав Пияле-паше, он снял из-под Сенглеи часть своего войска, около 6 тысяч человек, и повёл его к древней столице Мальты. ^[161]

Альваро де Санде был в бухте Святого Павла. Но дон Меските, поймавший в этот день кураж, не растерялся.

– Все мужчины, на валы и стены!

И всех мужчин из числа беженцев, погнали туда, дав вместо оружия – пик и аркебуз – палки. Вперёди них он поставил отряды обученные Альваро де Санде, уже с настоящим оружием.

– Орудия, пли! Сеньор Анастаги!

Молодой рыцарь на рысях повёл свой небольшой кавалерийский отряд, имитируя атаку.

– Меня обманули! Лазутчики докладывали мне, что в Мдине всего 2 тысячи наспех обученных ополченцев, но их тут, намного больше!

Не сумев за дальностью расстояния разглядеть обман дона Мескиты, Мустафа-паша повёл своё войско обратно в укреплённый лагерь.

– Ура! Ура! Ура! Мы победили! Османы отступают! Ура!

Этот поход Мустафы-паши на Мдину, дал несколько, таких важных и необходимых дней передышки, валящимся с ного защитникам Сенглеи!

– Корабли, сеньор де Санде! Корабли на горизонте!

Ожидание и неизвестность измотали его так, что ноги соскальзывали со ступеней, кружилась голова и дрожали руки, когда Альваро де Санде поднимался на смотровую вышку.

У смутно видневшегося вдали берега Сицилии, он разглядел несколько десятков кораблей.

– Слава Богу, наши!

– Наши! Наши! Испанцы идут! Ура! Ура! Ура!

Но Альваро, с сомнением глянув на заходившую с востока тучу, развеял их радость.

– Ветер крепчает, надвигается шторм, это их несколько задержит.

«Если и вовсе не перетопит, или не заставит дона де Толедо вернуться на Сицилию».

И все притихли и замолкли, как на врага глянув на тучу.

Шторм отнёс корабли далеко на запад от Мальты, и все эти дни османы не преращали атак Сенглеи и Биргу, ведя подкопы, ожесточённую пальбу из всех орудий.

Силы защитников таяли.

Только на рассвете 7 сентября, первые корабли заскользили по песчаной отмели бухты Святого Павла.

– Ура! Ура! Ура! – приветствовали их собравшиеся на берегу, особый восторг и восхваление вызвал сам дон Гарсиа де Толедо, ступивший на берег Мальты.

– Ура! Ура! Ура! Виват дону Гарсиа! Виват! Виват!

Высокий, с изрядным брюшком вице-король Сицилии, брезгливо морщясь ступая по мокрому песку и водорослям, приблизился к нему.

– А-а-а, сеньор де Санде! Как обстановка? Как османы? – и вознамерился было, протянув руку, потрепать его по плечу.

Альваро отпрянул словно от ядовитой гадюки, и не сказав ни слова, повернулся и пошагал прочь.

Вся свита вице-короля, зашумела, зашушукалась, среди неё раздавались возгласы недоумения и крики гнева. Но Альваро всё шёл и шёл, не обращая не герцога никакого внимания.

Оторопь быстро прошла, и герцог, и до этого не собиравшийся оставаться на Мальте, отдал несколько приказаний, передал войско под командование Асканио де ла Коргна, и заторопившись на свою галеру, увёл свой флот – 28 кораблей, обратно на Сицилию.

Альваро де Санде давно знал, одноглазого, потерявшего глаз в одной из битв, Асканио де ла Коргна. Этот итальянский кондотьер, то служил Испании, то воевал против неё, был на службе у Венеции, вместе с Пьеро Строцци оборонял Сиену, служил одним папам римским, и воевал против других пап.

Законно, после его-то выходки, но всё-таки грызла душу обида, что командование армией поручили этому циклопу. И тут сразу же вспомнился его надзиратель в османской тюрьме, и горькая слюна злости наполнила рот.

– Сколько вы привели людей, сеньор де Коргна?

Этот проходимец, ещё пораздумывал, отвечать ему или нет! Альваро усилием воли сдержал себя, не дав руке ухватиться за меч.

– Где-то шесть тысяч.

– Шесть тысяч?

Такое же самое недоумение, но отдававшее злобой, гневом и призрением, было и у Великого Магистра Жана Паризо де Ла Валетта.

– Шесть тысяч? Но нам обещали 16 тысяч воинов! Османов на Мальте, от 15 до 20 тысяч!

– Но это же, испанская пехота, сир, она справиться, – ответил ему Хулио де Ромеро, но всё-же, червь сомнения грыз и его душу.

Османское войско, узнав о прибытие к христианам подкрпления, не слушая команд и приказов офицеров, в панике, бросая лагерь, рвануло на корабли. Большого труда стоило Мустафе-паше и Пияле-паше, палками, криками, руганью и угрозами, казнив наиболее обезумевших от страха, вернуть войско обратно. Ведь оба паши тоже прослышали, сколь ничтожную помощь послал Мальте король Испании.