Неподдающаяся - Ольга Мяхар Страница 69

Сидим вокруг костра. Тишина - гробовая. Только ирик чавкает, поедая добытые Риссом фрукты. Я уже наелся и теперь лежу на спине, согнув правую ногу в колене и любуясь мерцанием звезд. Красиво.

- Слушай… - Принц начал робко и нерешительно.- А ты теперь совсем парень или… не совсем? - Почти мольба в глазах.

Заинтересованные взгляды сновидца и оборотня.

- Совсем.

Отчаяние в глазах принца.

- А… а зачем?

- А достал о.

- Что?

Я поморщился. Вот ведь прицепился.

- Да все достало. Хочу временно сменить облик. Нельзя?

- А… на сколько временно?

- Понятия не имею. На этом от меня отстали.

Оборотень вопросительно посмотрел на сновидца. Тот кивнул, встал и пошел в сторону леса. Я лениво покосился в их сторону, но подниматься было лень. Глаза слипались сами собой, а по животу уже бродил потяжелевший ирик, укладываясь на ночь. Я только вздохнул. И ведь попробуй объясни, что мне тяжело, так нет же: покусают, да еще и молнией зарядят. Ррррр… А впрочем, пусть спит.

Рисе прислонился к дереву и молча наблюдал за Иллом. Тот тоже не спешил начинать разговор, задумчиво разглядывая птицу, уснувшую на ветке неподалеку.

- Сможешь ее расколдовать?

Илл подошел к ветке и одним быстрым неуловимым движением схватил птицу, сжав в руке. Писк несчастной и испуганные шелки черных глаз.

- Она получила много силы за один раз благодаря объединению половинок душ. Сила должна была найти выход. И она нашла. Поддержание такой перестройки тела требует огромных затрат магии.

- И? - Оборотень сощурил глаза.

Илл вздохнул и сунул пищащую добычу в сумку на поясе.

- Завтра вечером сама вернется в свою истинную форму.

- Уверен?

Лукавый блеск золотых глаз и косая усмешка на красивом лице.

- Уверен.

Оборотень немного расслабился и откинул голову назад, упираясь затылком в шершавую кору и ловя лицом лучи звезд, пробивающихся в разрывах листвы с ночного неба.

- Но это не решает главную проблему. Предлагаю решить ее здесь и сейчас.

Илл промолчал, также глядя на звездное небо.

- Ты маг, я - воин. Кто победит, тому она и достанется.

Илл вздохнул и задумчиво посмотрел на чересчур серьезного оборотня.

- А пошел ты.

Рисе вопросительно поднял правую бровь.

- Я - ее хозяин. А значит, она уже моя. Так что извини, но ты уже в глубокой… проигрыше.

Тихое рычание, но пробирающее до самых костей. И усмешка на лице Илла.

- Не нравится? Ну извини.- С этими словами он развернулся и нарочито медленно пошел обратно к костру. И как бы ни хотелось оборотню вонзить когти в эту прямую спину, он остался стоять на месте.

Внезапно он понял, что улыбается. Хмыкнув, сощурился, глядя вслед Иллу. Как бы там ни было, но мужества этому парню было не занимать. Ему редко перечили, еще реже выживали после этого. Иллу же было плевать и на превосходство в силе, и на мнение Ишши. Он просто сделал все, чтобы быть с ней рядом, и не собирался так просто отдавать ее кому бы то ни было.

Этот сновидец плюнул на устоявшуюся жизнь в родном городе и без малейшей тени сомнения сунулся в нижний мир вслед за ней, чуть не сдохнув по дороге от такой отдачи сил на открытие прохода. А потом еще и нырнул в безымянный мир, не сказав и слова против. И при всем том он не обладал ни неуязвимостью оборотня, ни силой магистра магов, ни даже смелостью самоубийцы. Все, чего он постоянно хотел, это просто быть рядом с ней. Несмотря ни на что. Он же, Рисе, всего лишь доказывал свои несуществующие права на девушку и… постоянно получал отказ. Глупо. Очень глупо. И грубая сила не всегда решает проблему.

Он зарычал и врезал когтистой лапой по стволу старого дерева. Когти легко перешибли ствол, и оно с протяжным скрипом рухнуло на бок, завязнув кроной в ветвях собратьев. Оборотень улыбнулся и сжал руку в кулак. Когти больно прошили мясо, выйдя с тыльной стороны.

Ладно, пусть так. Он тоже не сдастся и будет рядом ровно столько, сколько она сама ему позволит. А если захочет - просто уйдет и оставит ее этому слащавому красавцу. Но до тех пор, пока она не решила, он останется с ней и будет по-прежнему защищать и охранять ее. Хоть и сам не мог понять, почему она так дорога ему, никогда и ни о ком, кроме себя, не заботившемуся.