Восточный квест - Анатолий Матвиенко Страница 69

Морпехи выстроились на юте. Канониры зарядили две ретирадные пушечки. Их ядра размером с яблоко, но при попадании в легкий парусник могут сделать неприятную дырку.

Капитан стискивал поручни побелевшими руками. До ближайшей шхуны всего пару кабельтовых, отчетливо видны фигурки флибустьеров, азартно размахивающих абордажными крючьями.

— Ставьте все паруса и двигайтесь галфвиндом.

— Не поможет, они все равно нас нагонят! — возразил капитан «Прованса».

— Естественно, — усмехнулся Олег, пристегивая бластер к предохранительному ремешку и устанавливая среднюю мощность импульса. — Нам это и нужно. Но не стоит слишком облегчать им жизнь, особенно если кто-то прорвется к самому борту. Пехота, беречь патроны. Пулемет, короткими с дистанции не более ста метров. Остальные — прицельно, с пятидесяти метров.

Пока команда ставила паруса и уводила судно в правый поворот, пират сократил разрыв до полутораста метров, чем-то стрельнул, снаряд упал за кормой, подняв брызги. Бухнули пушки ост-индского судна, с тем же успехом.

— Всем закрыть глаза и не смотреть назад!

Олег сделал промашку, заранее не объяснив сущность этой команды. Зато не промахнулся с выстрелом. Яркая вспышка под бушпритом вынесла кусок форштевня. Шхуна начала зарываться в воду носовой частью, а французский экипаж принялся тереть ослепленные глаза. Два года назад, когда Родригес стрелял в церкви по монаху, покушавшемуся на «святого» Клинтона, все близстоящие получили ожоги. Десять процентов емкости аккумулятора бластера, высвобожденные в единый миг — не шутка. Одна беда, парусник не разлетелся на куски, как от попадания снаряда и взрыва крюйт-камеры, но тихо вышел из боя с перспективой отправиться на дно. Поэтому остальные джентльмены удачи не приняли во внимание проблемы коллеги и азартно продолжили преследование.

Семь выстрелов — шесть уничтоженных корабликов. Один получил повреждения от казавшихся декоративными кормовых орудий «Прованса». И еще пять на хвосте. Дымы от «Новака» вдалеке. Ближнего боя не избежать.

— Морис, ты скоро? Заряды моей пушки кончились. Нас берут на абордаж.

— Разворачиваюсь. Продержитесь минут двадцать.

Пулеметчик, решив, что ближайший пират близко, полоснул очередью по баку. Олег отобрал пулемет. Четыре-пять таких щедрых серий, и патроны кончатся. Тщательно прицеливаясь, короткими и точными очередями он зачистил бак и проредил изготовившуюся у левого борта абордажную команду. Затем повел стволом по рулевому и столпившимся на шканцах. Потерявшее управление судно начало уваливаться по ветру, рискуя столкнуться с другим охотником до поживы. Оба парусника невредимы, но на время их можно сбросить со счетов.

Следующий шлюп вышел из боя, когда Олег пристрелил третьего пирата, схватившего опустевший штурвал. Осознав, насколько опасна профессия рулевого на шлюпе, оставшиеся потратили время на споры, кому принять бразды правления. Судно спустилось под ветер в неуправляемый поворот фордевинд, паруса заполоскали, не удерживаемый никем гик мотнулся к противоположному борту, сбив в море двух неудачников.

Приблизилась шебека, ядро пробило дыру выше ватерлинии «Прованса», морпех получил ранение мушкетной пулей. Лента закончилась. Олег выхватил у раненого пистолет-пулемет и, показывая пример, очередями в два-три патрона начал сокращать пиратский экипаж. Когда шебека с уполовиненной командой отвалила, боеприпасы закончились и в пистолетах-пулеметах, а у кормовых пушек иссякли ядра. К ост-индскому судну вплотную придвигалась последняя шхуна, рассчитывая поживиться призом, за который только что отдали жизни сотни искателей приключений. На борту «Прованса» приготовились к отчаянной и безнадежной абордажной схватке, когда поднявшийся в двухстах метрах султан воды предупредительного выстрела оповестил о приближении парохода. До него оставалось километра два, и де Брюэль умышленно пальнул с недолетом, опасаясь задеть своих. Но эффекта достиг. Шхуна, находившаяся всего в двух корпусах от французской кормы, отвернула оверштаг.

Капитан мини-крейсера убедился, что «Провансу» больше ничего не грозит, потратил еще минут сорок на погоню и упокоение любителей морского гоп-стопа, затем вернулся и стал с ост-индским судном борт о борт. Олег перебрался через ограждение и пожал руку де Брюэлю.

Стояла летняя жара. Из открытых люков «Новака» валил такой зной, что люди просто обязаны падать от тепловых ударов. Но они выдержали. На палубе стояла бледная жена Чи Гао, ее рвало за борт. Зато сын физика пребывал в полном восторге. Морской бой стал самым ярким приключением в его жизни.

Залатали дырку в боку «Прованса», морпехам подсыпали боеприпасов. Почти сутки эскадра собиралась в походный строй.

Не доходя сотню километров до мыса Доброй Надежды, попали в жестокий шторм. Олег проклинал себя, что вернулся на парусник. Шестиметровые валы обрушились на полубак, прокатывались по палубе и разбивались о квартердек. Ураган гнул мачты, ломал рангоут и рвал такелаж. Капитан и рулевой с трудом удерживали корпус под углом к волне, полагаясь на тяговое усилие от единственного крохотного штормового паруса. В трюме открылась течь. Двух моряков смыло за борт. Туда же слизнуло часть плохо принайтованного на палубе груза.

Олег подумал, если судно развалится или выбросится на скалы, он должен во что бы то ни стало выжить до прибытия «Новака» — пока работает комм, найтись не проблема. Но и пароходу в шторм несладко. К тому же кочегар бросал в топку последние дрова, запасенные на Мадагаскаре. Пополнить запасы угля можно лишь в Капстадте.

Конвой разбросало, в Фалс-Бей втягивались поодиночке. Не досчитались португальского и нидерландского судна, чьи капитаны не имели горошин связи. Загрузив воду, уголь, боеприпасы, подлатав мелкие неисправности, пароход вернулся назад в зону шторма. Проутюжив весь район за трое суток, подобрал со шлюпок часть голландского экипажа. Португальская «Санта Мария» исчезла бесследно.

Больше до самого Лиссабона не было ни потерь, ни стычек с пиратами. Даже португальская компания осталась в восторге: суда обернулись в пределах полугода, потеряв «всего» половину. К тому же им причиталась доля от доходов с продажи товаров, привезенных на борту отбитого у пиратов барка. Но больше всех радовался Чи Гао, обнявший жену и сына, которых не чаял увидеть.

Олег, наблюдавший мелодраматическую сцену у сходней «Новака», спросил китайца:

— По-прежнему мечтаешь меня убить?

— Конечно! Но уже гораздо меньше.