Автономный режим - Андрей Ливадный Страница 68

Хош мрачно наблюдал за событиями.

Выбросы плазмы и чудовищный удар декомпрессии стали для него полной неожиданностью.

Катастрофа не только уничтожила эскадры, занимавшие позицию над злополучной надстройкой. «Танаис» получил импульс реактивной тяги, изменивший его положение в пространстве. Орбиты заводов-спутников утратили стабильность, две космические верфи столкнулись – болезненная потеря, учитывая далеко идущие замыслы «Отделившегося».

Действия людей не поддавались разумному объяснению. Он не понимал причины их отчаянного сопротивления, ведущего к самопожертвованию. Эти существа неспособны создавать мнемонических клонов. Их разум уникален для каждой особи! Они должны цепляться за жизнь, иначе рискуют потерять все!

«В чем же я ошибся, оценивая их?» – раздраженно думал Хош, наблюдая, как крейсера восстановили построение, нарушенное внезапной подвижкой «Танаиса». Лазерные лучи вновь впились в обшивку станции, разрезая ее.

«Непредсказуемые существа… – «Отделившийся» вернулся к мыслям о людях. – Одни умоляют о пощаде при первом же ментальном прикосновении к их рассудку, другие требуют каких-то выгод для себя, не соглашаясь сотрудничать, третьи сражаются с упорством обреченных.

Где истина?»

Первый сегмент складских палуб наконец отделился от станции.

Два крейсера покинули построение, осуществили стыковку и приступили к буксировке бесценного трофея.

Через некоторое время они скрылись за пеленой окруживших «Танаис» газопылевых облаков.

– Илья?! Живой?!

Тернов с трудом открыл глаза.

– Радек… помоги… – Он попытался привстать.

Хорватов протянул руку:

– Бронескафандр цел, я проверял.

– Где мы? – Илья не узнавал окружающей обстановки.

– В тоннеле. Я очнулся минут десять назад. «Аргус» разломило на части, едва не вышвырнуло в космос декомпрессией!

Илья постепенно приходил в себя. Действительно, они находились в тоннеле, только деформированном, изуродованном до полной неузнаваемости.

– Где остальные?

– Погибли, – Хорватов присел рядом. – Еще до катастрофы… Тоннель кишел двалгами.

Слова ударили беспощадно и больно. В разорванном сознании возникали образы. Хорватов транслировал данные, запечатлевшие последние мгновения перед включением сети «Аргусов», делился ими, лишь усугубляя жуткое осознание необратимости событий.

– Что с «Неустрашимым»? – хрипло спросил Илья.

– Нет связи. Никто не отвечает. Прошел час после подрыва тоннелей. Плазма не пробила защиту реакторов.

– Час?! – ужаснулся Илья.

– Да, – кивнул Радек. – Дела плохи. Чужие корабли повсюду. От надстройки грузового портала практически ничего не осталось.

– Значит, «Неустрашимый» не сумел прорваться? – глухо спросил Илья. – Иначе Флот уже был бы здесь! – Он в отчаянии сжал кулаки. – Что делать теперь?!

– Мы с тобой остались одни. И выход только один… – Хорватов говорил тяжело, хрипло. – Два резервных «Стилетто» на ангарной палубе…

Илья не ответил. События последних часов окончательно надломили его. Мысль о спасении, бегстве не находила отклика в душе. Ненависть к бездушному коллективному разуму, зародившаяся в детстве, долго пряталась в глубинах подсознания, но теперь не осталось ни одной причины сдерживать ее.

– Завладеем машинами. – Радек сглотнул. – Тоннели расчистило. Все аварийные переборки сожгло, я проверил. Данные со сканеров достаточно четкие. Читаются сигнатуры реакторов. Это значит, что плазма серьезно повредила защиту ядра. Ударим протонными торпедами…

Внезапная, сокрушительная вибрация заставила его умолкнуть на полуслове.

Тернов мгновенно переключился на мнемоническое восприятие, пытаясь выяснить причину происходящего.

– Не трать силы. Очередное столкновение. Из-за выбросов плазмы и удара декомпрессии «Танаис» получил импульс тяги. В пространстве полно обломков. Спутниковое кольцо разрушено.

Илья не прекратил сканирования. Он четко различал плотный, горячий газопылевой шлейф, вытянувшийся вслед неуправляемому дрейфу «Танаиса». Вражеские эскадры сторонились его.

«Радек прав. У нас только один шанс – завладеть машинами, уйти в облака обломков и нанести внезапный удар, довершая начатое».

– Отсюда до ангарной палубы полтора километра, – произнес Хорватов. – Все прилегающие к тоннелям секторы станции подверглись декомпрессии. Доберемся минут за пятнадцать. Что у тебя с оружием?

Илья пожал плечами.

– «Гюрза» и пара осколочных гранат, – ответил он.

– У меня тоже не густо. – Радек протянул руку, помог ему встать. – Пошли?

Тернов кивнул. Слова казались лишними. Они оба находились в состоянии эмоционального шока, мыслили категориями холодной ненависти.

Хотелось одного – увидеть, как царящую над поверхностью «Танаиса» армаду чужих кораблей пожирает пламя.

* * *

Деформированный тоннель изгибался волнами. От тридцатиметровых электромагнитных ускорителей не осталось и следа, мощные переборки растеклись по полу застывшими металлическими ручьями, кое-где подле сглаженных, оплывших, потерявших очертания ребер жесткости виднелись обломки, в которых даже опытный взгляд с трудом угадывал фрагменты деталей космических кораблей.

– Третья палуба. – Радек указал на оплавленное отверстие метров двадцати в диаметре. Одна из точек, где плазма выжгла шлюзовые ворота.

«Трудно представить, что пару часов назад здесь располагались мощные механизмы и я оперировал ими», – подумал Илья, вслед за Хорватовым выходя на уровень опасных химических производств.

Межпалубное перекрытие местами просело. Перед ними открылось сумеречное пространство, похожее на сад сюрреалистических изваяний. Часть механизмов испарило без следа, наиболее крупные, массивные приняли вид абстрактных фигур с мягкими очертаниями.

Мрак и вакуум.

Илья не знал, о чем сейчас думает Радек, но ему в голову приходили тяжелые ассоциации. Вспоминался мегаполис далекого, необитаемого в современности Эдема, превращенный инсектами в зловещий памятник гибридной архитектуры.

Кровь стыла от мысли, во что бездушные твари превратят сотни миров Обитаемой Галактики, стоит дать им шанс.

Эмоции не отпускали. Ненависть не угасла, но к ней добавился подсознательный страх, смешанный с отвращением. Чувства глодали душу. Плохое подспорье в грядущей схватке, но Илья ничего не мог поделать с сумеречным состоянием рассудка.

Телепатические удары не прошли бесследно. Чем ближе они подходили к ангарной палубе, тем острее, напряженнее становилось ожидание внезапной атаки со стороны «Мыслящих».

– Радек, ты боишься чужих? – не выдержав, спросил Илья.