А-Прогрессор - Александр Зайцев Страница 68

восточная провинция Нигрисиса

Я стоял в людской толпе и увлеченно следил, как меняется народное настроение. Бродячие проповедники не были чем-то необычным. Некоторые из них даже добивались столь большого уважения народа, что могли поспорить с влиянием некоторых аббатов. Но всем им было далеко до человека, кто сейчас доводил толпу на центральной площади буквально до неистовства. А с учетом того, что многие тигирцы опознали в проповеднике увечного служителя из монастыря Лам Зиорис, который раньше и говорить-то не мог, это только подливало масло в огонь речей монаха. Не иначе божественное вмешательство направило когти лесного зверя, и калека, ранее практически немой, заговорил! И как заговорил!!! Его голос властной волной подчинял себе внимание толпы, да что внимание, этот голос буквально проникал в самую глубину души…

— Отойдем?

Ну вот, а его-то что сюда занесло?

— Как пожелаешь.

Внешне спокойно соглашаюсь. Секунда, и мы стоим на вершине холма в двух милях от города.

— Ты не вмешаешься.

Сколько уверенности в его тоне!

— И кто же мне помешает? — с ехидной улыбкой осведомляюсь у Артариила.

— Я.

Ох ты ж, а вот ладонь на эфес клинка Гнева — это он явно с намеком положил.

— Какое тебе дело до этого монаха? Ты вроде не вмешивался, несмотря на то что я изрядно поправил его судьбу.

— Я знаю. Следил.

Угу, можно подумать, это для меня какое-то откровение. Ясное дело, что следил.

— Так, и что изменилось?

Как-то происходящее очень напоминает рейдерский захват бизнеса из моей прошлой жизни.

— Твое влияние на его судьбу до этого момента было во благо людское.

Хм-м. Ну да, то, что по моим планам должен совершить брат Тисий, в ближней и даже среднесрочной перспективе уменьшит поток душ в ад. Неужели крылатый увидел только это? И не смог заглянуть немного дальше, чем за два века?

— И ты решил, что я собираюсь сейчас вмешаться и направить проповедника по иному пути?!

— Это очевидно. Иначе то, что проповедует брат Тисий, ударит по твоему делу.

Ну да, ударит. Вначале. А вот потом…

Но тебе, пташка небесная, без того опыта, какой есть у меня, не понять… Ты думаешь, будто я не заметил, как ты вьешься около моего подопечного? Интересно, что он для себя напридумывал? Что я взращиваю еретика? Скорее всего, именно так и представляется крылатому. Ох. Не видит он подвоха. И даже плата в виде раскола церкви для него невелика. Считает, что получит неизмеримо больше. На первый взгляд так и есть, даже на второй и на третий кажется очень выгодным Свету все, что проповедует бывший калека.

Прислушался к проповеди, благо расстояние не помеха для таких, как я. О! Да ты, мой светлый противник, не только следил за Тисием. Судя по тому, что сейчас вещает монах, это твоих крыльев дело. Ну-ка: «Священное писание содержит все для спасения духовного!» Ого! Этого не было в мыслях служителя два года назад. «А письмена святых есть только повод для назидания и научения, а не догмат, на основании которого можно менять вероучение!» А это камень уже в «Буллу о Власти» и подобные указы. Вот это постарался птенчик. Я-то рассчитывал на куда меньшее! Всего-то на вероисповедание на языке паствы, а не на непонятном большинству древневинийском, да на акцент на прощении Господнем. Но и это не все! Просто праздник какой-то! Как я не пустился в пляс под взглядом крылатого — не знаю. Но удержался. Брат Тисий осаживал толпу следующими словами:

— Зло всегда смешано с добром в бренном мире. Бывает, зло проникает даже в служителей Единого. И иногда злые люди получают право на проведение таинств и проповедей. Но это не значит, что не надо их слушать. Ибо таинства эти от Амиара, а не от служителя. Ибо говорят служители именем Его. По Его позволению. И каждый может услышать в их словах слово Господне. И порочность служителя не может умалять повеления Амиара и благодать даров Единого! Поэтому для всех, кто с верою праведно принимают таинства, совершаемые этими порочными людьми, эти таинства действительны в силу Амиара установлений и обетований.

Еле удерживаю хвост от пляски радости. Да, конечно, это правильные слова! Очень правильные. Мудрые. Я даже понимаю, почему Артариил так обрадованно смотрит в сторону города. Но! Как эти слова со временем больно ударят по церкви! Не сейчас, возможно, пройдет век или два, но отдача от этого будет феноменальной. И не для Света, а для тьмы — не все то золото, что кажется им.

Безусловно, я от речей Тисия потеряю в душах. Но только вначале. Конечно, более понятные проповеди на знакомом языке дадут людям понимание священных текстов. Не только заповеди и основные догматы окажутся осознаны паствой. В чем моя прибыль? О! Она есть и таится в психологии человеческой. Тайна всегда больше привлекает, затягивает, а то, что становится понятным, теряет ее заманчивый блеск. Да и послезнание, куда все, что вещает монах, приведет, у меня есть. Ярчайшим примером перед внутренним взором стоит это знание. Ведь именно реформа, к которой, по моей задумке, приведут проповеди бродячего служителя, создаст на Принцисе аналог того церковного устройства, что было на Земле в момент моей гибели [14]. Большую власть и влияние в среде служителей получат не богатые духом, а умеющие красиво говорить, что сотворит из иерархов церковных скорее политиков, нежели истинных служителей Единого. А политика в любой форме грязная штука. И это непременно скажется, пройдет время, и все встанет с копыт на рога.

Получается, уже в третий раз Свет играет с тьмой на одной стороне доски душ. Только крылатый считает, что выигрывает. Не буду его переубеждать. И даже более того, надо сделать вид, что я противлюсь, что и тьме невыгодно такое положение. Если просто уступлю, это заставит крылатого погрузиться в сомнения, а если он с «боем» вырвет у меня из когтей брата Тисия, это заставит Артариила окончательно поверить в свою правоту.

— И как же ты мне помешаешь? — Презрение и самодовольство водопадом пренебрежения бьется в моих словах.

— Помешаю. Ты не вмешаешься. Таково мое слово. И порукой тому мой меч.

И ведь не глупое он создание, но до чего наивное!

— Он мой! — реву в порыве ярости. Наигранном, конечно.

Но так как подобное поведение крылатому как раз понятно и им ожидаемо, то он верит моей игре.

— Разве он продал тебе душу?

У пернатого мелькает усмешка победителя.

— Нет, но именно я его нашел. Именно я излечил его и направил.

Мои глаза полыхают пламенем ада.

— Но ты не завершишь свой замысел!

Ох, сколько пафоса!

— Ты мне надоел, слуга Света.